Мушфики вошел к падишаху, когда тот рассматривал какой-то рисунок.

— Смотри, Мушфики, — сказал падишах, — как хорошо художник изобразил дехканина!

Могучий, прекрасного телосложения дехканин, работающий кетменем в поле, был изображен мастерски. Трудно было бы лучше передать блеск капель пота на его загорелом лбу, напряжение жил его мускулистых рук.

— Нет! Не талантлив этот художник! — упрямо сказал Мушфики.— Если бы подданного вашего величества пришлось изобразить мне, я сумел бы это сделать лучше!

Возмущенный падишах положил перед Мушфики кисть, краски, бумагу —Рисуй! Но если твой рисунок выйдет хуже этого,— получишь от меня семь пощечин!

— Повинуюсь! — сказал Мушфики и быстро принялся за работу.

Под кистью Мушфики на бумаге возник худосочный урод, с тонкими, как у наука, кривыми ногами, сгорбленный и тусклоглазый.

— Что это?—в негодовании воскликнул падишах.— Довольно! Подставляй щеку!

— Государь! — возмутился Мушфики.— Разве вы не видите, что мой рисунок гораздо лучше? Но виноват ли я, что в годы вашего справедливого царствования на полях не найти дехканина здоровее и сильнее этого?