250 лет назад в Зальцбурге на свет появился музыкальный гений, чье имя стало синонимом гармонии. Он был всего лишь гостем на земле, но успел наполнить до краев мировую сокровищницу музыкой небесных сфер.

6 октября 1762 года небольшая дорожная карета с привязанным к задку клавесином подкатила к полосатому шлагбауму, преграждавшему въезд в Вену. Таможенный чиновник лишь мельком глянул на путешественников, зальцбургских провинциалов, и дал знак офицеру пропустить. Ему уже не раз доводилось видеть это любопытное странное трио, состоявшее из немолодого статного мужчины с твердым подбородком и орлиным носом и двух его детишек - тихой остроносой девочки и тщедушного на вид, но пребойкого белокурого мальчугана 5-6 лет. Этот был вице-капельмейстер архиепископской капеллы Леопольд Моцарт, и спешил он со своим непоседливым семейством в австрийскую столицу на свадьбу принцессы.

Маленький чародей. В аристократических салонах Вены только и разговору было, что о музыкально одаренных вундеркиндах из Зальцбурга, феноменальном мальчугане и его талантливой сестре. Особенно много говорили о карапузе Моцарте, восхитительно играющем на клавесине. Да что там клавесин - маленький волшебник виртуозно играл на всем, что способно звучать, блестяще отгадывал музыкальные загадки и с невиданной легкостью сочинял сложнейшие концерты! И это шести лет от роду!..

...Вот на крошечную эстраду в глубине огромной залы вбегает маленький Вольфганг в лиловом камзоле, обшитом золотым позументом, в белом пудреном паричке с косичкой и при шпаге. Сначала он садится за клавесин, изумляя своей бисерной техникой очарованных слушателей, потом, изысканно поклонившись, вскидывает к подбородку скрипку и проделывает и с ней чудеса. Затем на эстраду выходит старый Леопольд и перед тем, как покрыть плотным сукном клавиатуру, предлагает зрителям убедиться, что кусок материи, который он держит в руках, действительно целый, без отверстий. Юный музыкант преспокойно садится за инструмент и в быстром темпе исполняет несколько танцев. Брата сменяет ненадолго сестра Мария Анна, или по-домашнему Наннерль, столь же виртуозная клавесинистка. А концертная программа для мальчика все усложняется: следуют игра на клавесине с завязанными глазами, одним пальцем, разгадывание нот, которые издают чьи-то жилетные часы с боем, колокольчики и даже рюмки и стаканы, расставленные на крышке инструмента, - вундеркинд Моцарт мгновенно, без запинки называет все прозвучавшие ноты, доводя своих коронованных и сиятельный слушателей до экстаза.

Леопольд Моцарт, покачиваясь на подушках в такт мерному цокоту копыт и поскрипыванию рессор, видит эту сцену как наяву. А в голове снуют беспокойные мысли: "Публика - дура, одни профаны да дилетанты, падкие лишь на забавы и фортеля..." Леопольд усмехнулся - он первым заметил необыкновенную склонность малыша к музыке, и однажды, не в силах отогнать его от клавесина, полушутя предложил ему начать заниматься. У 3-летнего Вольфганга оказались невиданные музыкальные способности - он усваивал уроки с потрясающей быстротой. Слушая сына, Леопольд не верил своим ушам: Вольфгангу требовалось всего лишь полчаса на то, чтобы разучить менуэт и затем совершенно очаровательно, в строгом ритме сыграть его. А дальше наступил черед "менуэтов между клякс" - Вольфганг стал сочинять музыку!

И вот по тихому сонному Зальцбургу уже поползли слухи, будто не все тут чисто: "У всех дети как дети, а у этого Моцарта, простого скрипача, что девчонка, что мальчишка ни на кого не похожи!"

Но маэстро Леопольда мало занимали сплетни зальцбургских злопыхателей. "Такому драгоценному камню, как мой сын, нужна богатая оправа. Только в ней Вольфганг засияет всеми своими огнями, только она даст ему возможность явить миру всю свою красоту", - вот о чем размышлял Леопольд Моцарт, трясясь с детьми в дорожной карете.

После невиданного успеха в Вене Моцарты отправились в турне по Европе - Мюнхен, Брюссель, Лондон, Париж. Надо было торопиться упрочить славу сына! И залы ломились от желающих увидеть своими глазами, как писали здешние газеты, "величайшее чудо, которым могут гордиться Европа и человечество". Юным гением восхищались в Лувре - и принц Конти, и всесильная фаворитка короля маркиза Помпадур не могли сдержать слез умиления.

В конце 1769 года отец и сын отправились в Италию - признание в этой музыкальной Мекке было необходимо для каждого уважающего себя музыканта. В Риме юный Моцарт однажды услышал кантату Мизерере, написанную Аллегри, - это сложнейшее сочинение для двух хоров в Ватикане исполняли всего один раз в году, на Страстной неделе. По приказу Папы Римского Климентия ХIV партитуру этого произведения тщательно охраняли и никому не показывали. Каково же было удивление всех, когда на следующий день мальчик, один раз прослушав эту замечательную музыку, запомнил ее всю целиком и точно записал по памяти "засекреченную" кантату. Изумленный понтифик, убедившись, что нотная запись безупречна, пришел в такое восхищение, что принял на аудиенции 14-летнего "маэстрино" и пожаловал ему высшую награду - орден Золотой шпоры.

Не меньше потрясены были и члены знаменитой на весь мир музыкальной академии в Болонье: оценив блестящие результаты юного Моцарта в композиторском состязании (предварительно заперли его в отдельной комнате), они единогласно решили принять в свои ряды 14-летнего отрока, нарушив свое же правило не принимать в "академики" лиц моложе 20 лет. А падре Мартини, авторитетнейший итальянский музыкант, взволнованно произнес: "Этот мальчик затмит нас всех..."

Любовь и странствия. Между тем время отстукивало свой ход. Позади уже детские путешествия Моцарта по Европе, которые растянулись на целых 10 лет. Вольфганг давно вышел из нежного возраста, но остался маленького роста, да и внешне невзрачен. Зато собеседников в нем "притягивали обаятельная прелесть нрава, голубые лучистые глаза и меланхолическая серьезность его бледного лица". Взрослая жизнь принесла свои волнения и тревоги. Молодой композитор, знавший до сих пор только блестящую сторону жизни, сполна познал теперь ее изнанку. Новый князь-архиепископ Иероним фон Коллоредо не любил музыки, а строптивого и дерзкого на язык Вольфганга, вместе со старым Леопольдом, состоявшем у него на службе, открыто возненавидел. Он заставлял юношу вместе с другими слугами каждое утро являться во дворец в лакейской ливрее. Естественно, тому это было не по нраву. В кругу домашних он называл Коллоредо "бараном в митре архиепископа", и об этом узнал его высокопреосвященство. Фон Коллоредо был вне себя от гнева. "Ах, этот неблагодарный Моцартишко тяготится службой? Значит, его надо заставить работать. И никаких поездок больше!"

Нет худа без добра. Почти 5 лет Моцарт безвылазно провел в захолустном Зальцбурге, и за это время многое улеглось в голове, устоялись его впечатления от долгих странствий, которые преобразились в чудные симфонии и фортепианные концерты. Моцарт горел желанием взять наконец судьбу в собственные руки, никому более не подчиняясь. И сочинять, сочинять... За что бы он ни брался, из всего у него выходили жемчужины.

А с карьерой все не складывалось, и старый Леопольд как-то заметил: "Вольфганг слишком простодушен, мало предприимчив. Его легко обмануть, он не сведущ в средствах, ведущих к успеху. Чтобы в столице преуспеть, куда он так рвется, надо быть пронырливым, дерзким. Будь у него таланта наполовину меньше, а пронырливости вдвое больше, я бы за него не беспокоился". А тут, как на грех, Моцарт влюбился.

...Алоизия была одной из четырех дочерей Фридолина Вебера - певца из Мангейма, который, чтобы содержать многочисленное семейство, вынужден был переписывать ноты и подрабатывать суфлером. Моцарт, уже с год как покинувший Зальцбург, написав прошение об отставке и тем самым порвав с грубияном-архиепископом, на время осел в Маннгейме в ожидании вакансии придворного композитора у Карла Теодора, курфюрста пфальцского. На беду Моцарта, 15-летняя Алоизия была само совершенство - высокая, стройная красавица, возмечтавшая стать певицей. Ей нравился музыкант Моцарт, но совсем не нравился небольшого роста невзрачный на вид юноша Вольфганг. Потерявший голову маэстро был очарован, по его собственным словам, ее "прекрасным чистым голосом" и проводил у Веберов целые вечера, музицируя с Алоизией и сочиняя для нее арии. Он задумал общую поездку с ней в Италию, мечтал назвать ее своей женой и в мыслях уже видел ее оперной примадонной... Но этому желанию в самой резкой форме воспротивился прозорливый Леопольд Моцарт, который для Вольфганга был "вторым после Бога". Он потребовал, чтобы сын, не мешкая, отправился в Париж: "Прочь в Париж! К этому тебя обязывает твой необыкновенный талант, дарованный тебе Господом. Или Цезарь, или ничто!"

Решение расстаться с любимой стоило Вольфгангу громадных усилий и мучительной борьбы. Да, примерный сын подчинился воле отца, но не простил ему. А спустя полгода Алоизия нашла состоятельного покровителя в лице Йозефа Ланге и вышла за него замуж. Занятия с Моцартом не прошли для нее даром. Она почерпнула из них все, что может извлечь неглупая, все схватывающая на лету, расчетливая особа. Совместные выступления с "первым клавесинистом" Вольфгангом Моцартом, его сочинения, написанные только для нее, раскрыли перед Алоизией двери салонов.

А что же Моцарт? Ему 26 лет, и превратности жизни снова столкнули его с семейством Веберов, и сейчас сердечной привязанностью восторженного гения стала Констанца, младшая сестра вероломной Алоизии. Констанце и прежде был по душе этот невысокий худенький молодой человек, который всегда ее смешил, а теперь, после того как Алоизия так плохо с ним обошлась, она почувствовала к нему острую жалость... Но на сей раз все закончилось счастливо: "Я люблю ее, и она сердечно любит меня. Скажите, могу ли я желать для себя лучшую жену?"

Констанца подарила Моцарту шестерых детей, но выжило только двое - Карл Томас и Франц Ксавьер. Первый стал обычным чиновником, а из Франца получился неплохой музыкант.

Музыкальная преисподняя. Ко времени своей женитьбы, а случилось это в августе 1782 года в Вене, Моцарт уже был полновластным кумиром венцев благодаря хрустально мелодичной по музыке и увлекательной по сюжету опере "Похищение из сераля". Он стал первым композитором, чью музыку слушали не только надменные аристократы. Билеты на его концерты были нарасхват, доходило даже до дуэлей, а вот денежные дела по-прежнему шли неважно. "Одним триумфом сыт не будешь, да и супу из оваций не сваришь", - напевал неунывающий Моцарт, кружась с Констанцей по нетопленой кухне, - а не выпить ли нам по кружке горячего пунша с приятелем Дайнером в "Серебряной змее"? Что ты на это скажешь, милая моя женушка?" И Констанца в ответ заразительно смеялась - ее, как и Моцарта, отличало легкое и радостное отношение к жизни, она, как и Моцарт, не унывала, и так же, как и он, любила тратить деньги налево и направо.

А между тем злопыхателей и ненавистников гениального композитора, острого на язык и открыто презирающего дилетантов в своей профессии, день ото дня становилось все больше, и первыми подняли голову собратья по цеху, уже успевшие вкусить королевских щедрот, - кто тайно, кто явно, они всеми силами не давали осуществиться надеждам Моцарта. И главным дирижером в этой вакханалии стал итальянец Антонио Сальери. Австрийский император Иосиф II, находясь в Италии в 1778 году, пригласил к венскому двору 28-летнего маэстро Сальери на должность королевского камер-композитора и капельмейстера. Монарх обожал итальянскую оперу и желал видеть у себя в столице все на итальянский манер. Придворный капельмейстер вовремя заметил гений Моцарта и принял упреждающие меры.

...Моцарт тогда трудился над "Волшебной флейтой". С некоторых пор ему не здоровилось, но он с азартом сочинял, находя в этом занятии силы. Как-то раз душным июньским днем к нему явился высокий худой человек в сером и подал письмо без подписи. Композитору предлагалось написать за определенное вознаграждение заупокойную мессу. На Моцарта это событие произвело глубокое впечатление, оно показалось ему предвестием его скорой смерти. Как и случилось в действительности. И хотя много лет спустя заказчик зловещего заказа раскрылся - это был некий граф Вальзегг-Штуппах, - загадка так и осталась неразгаданной.

Реквием. ...К вечеру горячка усилилась, и Вольфганг опять заметался по комнате - серый посланник торопил его, умолял, нетерпеливо требовал закончить работу!.. Подойдя к фортепиано, Моцарт с усилием оперся на крышку, переводя дух. "Ах, как прекрасна была жизнь! Каким счастьем дышало ее утро, и какие открывались прекрасные перспективы для карьеры... Увы, я кончил прежде, чем сполна воспользовался своим талантом... А мне еще нет и 36... Никому не измерить своих дней... Пусть будет то, чего желает провидение... Передо мной моя погребальная песнь, и я не могу оставить ее незавершенной". Затем он раскрыл нотную тетрадь - свечи на фортепиано были уже зажжены. Моцарт взял аккорд, и в глазах его вспыхнул странный огонь. Среди мертвой тишины, воцарившейся в комнате, словно бы из далеких звездных миров сквозь синий мрак ночи полились леденящие душу и тело звуки серебряных труб. Это было его последнее творение. 5 декабря 1791 года за 5 минут до часа после полуночи Моцарт отвернулся к стене и перестал дышать - Господь Бог захлопнул свою музыкальную шкатулку.

А что до Антонио Сальери, то слухи были не беспочвенны - он действительно всю жизнь был снедаем черной завистью, и уже после смерти Моцарта она разгоралась все больше и больше. Для итальянского маэстро было мучительной пыткой слышать отовсюду солнечную, изящную, искрящуюся радостью музыку этого "гения света", где в каждой ноте сияет любовь и красота. И когда престарелый композитор после попытки самоубийства принял наконец последнее причастие, под сводчатым потолком палаты для умалишенных, где тот отходил, внезапно раздался чей-то глас: "Пусть успокоится с миром, и да воздастся каждому по заслугам!"