Всенародным любимцем Максим Галкин стал сразу, едва появившись на эстраде с пародиями на нашу политическую элиту. Он делал их так талантливо, остроумно, интеллигентно, что даже "жертвы" не обижались на его репризы. О взлете Галкина-шоумена не писал только ленивый. И почти никто не говорил о другой его страсти -- науке. С разговора о ней и началась наша беседа.

-- По профессии я -- лингвист. Учусь в аспирантуре, правда, из-за телевизионных и эстрадных дел не успеваю писать диссертацию.
-- Ее тема...
-- ... "Соотношение стилистических систем оригинального и переводного текста". Продолжаю то, чем занимался еще на студенческой скамье, -- анализом стилистических расхождений между переводами на русский язык "Фауста" Гете и оригиналом. В основном сосредоточился на переводах Пастернака, Брюсова и Холодковского.
-- И на какой стадии работа?
-- До конца, увы, далеко.
-- Ваша диссертация будет посильнее "Фауста" Гете?
-- Вряд ли.
-- А когда последний раз вы сидели в библиотеке и читали научную литературу?
-- Две недели назад. Было это в университете под Тель-Авивом. Когда я бываю на гастролях, стараюсь что-то смотреть в местных университетах по своей теме. Допустим, приехал куда-нибудь в Саратов...
-- ... и сразу -- в библиотеку!
-- Ну, не сразу, а когда есть время. А вообще я люблю брать книги на дом. Я очень домашний человек.
-- Кто ваш научный руководитель? Он не гневается, когда вместо науки вы занимаетесь бог знает чем?
-- Сергей Иосифович Гиндин -- профессор, кандидат филологических наук, замечательный специалист. Он с большой симпатией относится к моей эстрадной и телевизионной деятельности, хотя ему, конечно, не нравится, что я отвлекаюсь. Но диссертацию напишу обязательно. Просто я люблю браться сразу за много дел. Но этим и подпитываюсь. Сразу больше энергии появляется.
-- Вы следите за ситуацией в сфере русского языка? Вот недавно депутаты приняли в первом чтении закон "О русском языке", который запрещает употреблять в государственных органах иностранные слова, если у них есть русские аналоги, и нецензурные выражения...
-- Этого закона я не видел. А вообще я скептически отношусь к тому, что издает Государственная Дума. Но в данном случае, может, и правильно, что хотят поддержать нашу языковую культуру. Хотя не знаю, можно ли это сделать с помощью закона. Все равно с наплывом англицизмов, особенно в компьютерной области, в экономике, нельзя справиться. Как правило, русские эквиваленты неточны.
-- А к нецензурным словам эквиваленты вообще трудно подобрать. Кстати, однажды вас упрекнули как филолога. Кажется, кто-то из телевизионных обозревателей написал, что вы не должны были петь с Пугачевой песню "Будь или не будь", потому что в этой строчке, когда ее поют, слышится неприличное слово.
-- Ну, давно известно, каждый понимает все в меру своей испорченности. Я, когда записывал песню, ничего не слышал. Песня замечательная. Ироничная, забавная. А исследовать ее с точки зрения языка это все равно что всерьез разбирать шутливую песню "Зайка моя".
-- Что вы думаете о реформе русского языка?
-- К ней я отношусь отрицательно. "Карову" через "а" как корову я не воспринимаю.
-- Вы хорошо говорите с телеэкрана. У вас есть консультанты, которые вам помогают? Или какие-то подсказки? Например, на ТВС в комнате, где сидят журналисты "Новостей", висит памятка, как правильно говорить. Это список слов, начинающийся, что характерно для нашего времени, с Усамы бен Ладена (или -- Осамы бин Ладена).
-- Я говорю, надеюсь, довольно грамотно, но это не значит, что не могу ошибиться, особенно когда слежу за игрой, за интригой. Есть редакторы, которые могут меня поправить. Ошибки чаще всего бывают в ударениях. Как правило, такие вещи в эфир не выходят.
-- А как вы оцениваете язык телевидения вообще?
-- Если по пятибалльной шкале, то на троечку. Безусловно, на телевидении есть очень грамотные люди. Меня ужасно раздражает, когда на каналах, ориентирующихся на молодежную аудиторию, ведущие говорят как необразованные представители молодежи. Конечно, сленг -- это часть языка. Но в моем понимании телевидение должно закреплять литературную норму.
-- Что вы смотрите как телезритель?
-- Все подряд. Ни про одну передачу я не могу сказать, что она моя любимая.
-- Даже про "Кто хочет стать миллионером"?
-- Я смотрю ее, но не как обыкновенный зритель, потому что знаю всю интригу наперед: получит человек миллион или нет. С удовольствием смотрю фильмы, но это не заслуга телевидения -- фильмы можно смотреть и на видео или в кинотеатре. Естественно, смотрю юмористические программы. Смотрю информационные, чтобы быть в курсе -- для эстрады.
-- Тексты для эстрады, насколько мне известно, вы пишете сами. Пародируя кого-то, учитываете не только особенности голоса, но и особенности речи, даже жесты, манеру человека. С приходом команды Путина вам сложнее стало работать?
-- Да, к политикам новой формации прицепиться сложно. Тут еще играет роль то, что на телевидении в отношении больших государственных чинов отлаженно работает монтажная цензура. Когда с ними встречаешься в жизни, понимаешь, что их речь отнюдь не такая гладкая. А монтируется все так, что придраться не к чему. Но если взять нашего президента, то он и без монтажа достаточно грамотно говорит. Это, наверное, хорошо для страны, но плохо для пародиста. Я не вижу новых политиков, которые были бы интересны для пародии. Не за что зацепиться, и народ их не узнает. Спросите, какие особенности речи у Касьянова, никто не скажет. У Ельцина были слова-паразиты, например, "понимаешь", особенная интонация, паузы. У Черномырдина -- набор междометий, обрывки фраз, несочетаемость слов, превращающаяся в афористичность. Это надо же сказать: "Лучше водки хуже нет"! У Егора Гайдара речь наукообразная. А сейчас период стагнации, что ли. Последним политиком, которого я пародировал, был Путин. Хотя, на мой взгляд, вновь будут востребованы пародии на прежних политиков, даже на Ельцина, хотя он ушел с политической сцены. Я по залу чувствую, что народ соскучился.
-- Вы, владея тремя иностранными языками, могли бы спародировать Ширака, Блэра, Шредера?
-- Теоретически, наверное, мог бы. Но, во-первых, это -- вещь совершенно бесперспективная. Здесь это никому не нужно и там никому не нужно -- там есть свои, которые в любом случае это сделают лучше. Хотел бы я посмотреть на французского пародиста, пытающегося изобразить Виктора Степановича Черномырдина!
-- С факультета лингвистики вы попали в светскую тусовку -- в несколько иную языковую среду, в которой не так уж много кандидатов наук. Как вы в ней себя ощущаете?
-- Абсолютно вольготно. Я человек достаточно гибкий. И в любой среде нормально себя ощущаю. Правда, это не значит, что я буду говорить на том же языке, но непонимания не возникает. А вообще там немало интеллигентных людей. Мне нравится то общество, в котором я вращаюсь, -- эстрадная и телевизионная среда. Меня могут раздражать отдельные представители, так я с ними и не общаюсь.
-- Вы часто гастролируете за рубежом. Недавно пршли весьма удачные концерты в Германии, Израиле. Залы были забиты, что называется "под завязку". Это что -- бывшие соотечественники соскучились по российским политикам, их тянет еще раз окунуться в афоризмы Черномырдина или наукообразную лексику Гайдара?
-- Трудно сказать, что именно заставляет людей, покинувших Россию и обустроившихся в той же Германии или Израиле, приходить на мои концерты. Видимо, действительно сильная ностальгия. Многие наши звезды пользуются колоссальным успехом у этой аудитории. Наверное, посещение концертов российских артистов становится для них чем-то вроде маленького путешествия в Россию.
Беседовал Игорь Жуков

А ведь мог бы военным стать...

Максим Галкин родился 18 июня 1976 года в Москве. Мама -- Наталия Григорьевна, кандидат физико-математических наук, программист. Отец, дед и старший брат Максима -- военные, и все вокруг полагали, что и Максим пойдет по дороге, проторенной мужской частью семьи. А он поступил на факультет лингвистики Российского государственного гуманитарного университета, овладел тремя языками -- английским, немецким и французским, поступил в аспирантуру, сделал блестящую карьеру пародиста, что отмечено грантом премии "Триумф", и стал одним из самых популярных телеведущих. "Кто хочет стать миллионером" -- это его игра. Пока. Что будет дальше? Наверняка, Максим не устанет нас удивлять.