Не стало Кирилла Лаврова. То, что он скоро уйдет, было понятно, когда он с трудом, из последних сил приехал из Питера в Москву прощаться с Михаилом Ульяновым. То, как говорил Лавров, то, как выглядел, не оставляло сомнений в близком печальном исходе. К тому же все знали, что актер тяжело болеет.

Даже чуть позднее, когда по ТВ можно было увидеть вполне оптимистичное боление Лаврова на матчах футбольного «Зенита» (а в Питере он давно был знаковым болельщиком), тревога и печаль никуда не уходили. И вот его нет — а с ним закат театральной империи Товстоногова оформился снова, на сей раз окончательно и бесповоротно. Строго говоря, закат этот начался еще при жизни Георгия Товстоногова, когда сам он стал стареть, когда стали стареть и уходить его актеры, актеры Большого драматического театра. Но после смерти Мастера именно Кирилл Лавров взвалил на себя ношу художественного руководителя некогда легендарного театра, именно под руководством Кирилла Юрьевича театр, лишенный былого величия, сохранял свое лицо. Блеска, может, и не было, но и позора тоже. Теперь к ушедшим Товстоногову, Лебедеву, Копеляну, Борисову, Смоктуновскому, Стржельчику присоединился Лавров, а Юрский с Дорониной давно уже в Москве, а не в Петербурге (впрочем, когда они уходили из Большого драматического, это был еще Ленинград).

Лавров попал в БДТ, в общем-то, случайно, хотя и родился в театральной семье, и отец его, Юрий Сергеевич, был ведущим артистом Киевского театра им. Леси Украинки. Кирилл тоже какое-то время работал в этом театре, но потом режиссер К.Хохлов, которому предложили возглавить БДТ, пригласил туда К.Лаврова с супругой, а сам неожиданно умер. На место Хохлова пришел радикально настроенный Георгий Товстоногов, и Лавров серьезно подумывал об уходе — нужен ли он будет новому худруку? Оказалось, нужен. Поэтому ушло куда-то и стремление сделать карьеру военного, да и театральная юность быстро прошла, когда ели с женой года два одни рожки — копили на автомобиль «Москвич». Позднее, когда «Москвичами» обзавелись и другие актеры, Лавров ездил уже на «Волге».

Кирилл Лавров замечательно играл молодых людей — симпатичных, курносых, обаятельных. Позднее ему не было равных в ролях положительных героев, немногословных, молчаливых и все таких же обаятельных. Персонажи произведений Горького, Шолохова, Штейна, Володина получались у Лаврова не только правильными, но и милыми, наделенными фирменной актерской улыбкой. Впрочем, среди молчаливых и улыбчивых попадались и так называемые отрицательные — Соленый в «Трех сестрах», например, или Молчалин в «Горе от ума», сыгранный неожиданно и убедительно.

Недоброжелатели позднее намекали: Лавров и в жизни, дескать, Молчалин, умело идет по ступенькам карьерной лестницы, когда надо — промолчит, когда надо — словечко замолвит, всегда нос по ветру держит, всегда знает, «что будет говорить княгиня Марья Алексевна». Однако вряд ли это качество — делать карьеру — можно считать в какой-то мере отрицательным. В конце концов, Лавров не был виноват в том, что нравился начальству, и не только начальству, вызывая чувство уверенности, надежности, умея расположить к себе.

Артист действительно занял ведущее положение не только в труппе театра, но и в общественной жизни. А уж после того как Ленина сыграл — и в театре, и в кино, тут вообще светлейшая дорога открылась. С виду вроде абсолютно простой, свой, но — Ильич, прямиком из колыбели революции.

Депутатство позволяло ему свободно входить во все высокие кабинеты, вращаться в коридорах власти. Он был там своим — и однажды ему даже предложили возглавить театр вместо Товстоногова, очередной спектакль которого показался кому-то слишком смелым. Лавров благоразумно отказался, но, думается, многие свои поступки Георгий Товстоногов совершал с оглядкой на Кирилла Лаврова. И не забывал давать ему ведущие роли во многих своих спектаклях — Городничего в «Ревизоре», например, или доктора Астрова в «Дяде Ване».

В кино Лавров — это прежде всего Синцов в «Живых и мертвых». Кирилл Юрьевич с удивлением воспринял предложение Кирилла (Константина) Михайловича Симонова сыграть в фильме по его роману: ведь Синцов описан там как большой, высокий человек. На эти опасения писатель ответил: «Хотите, в следующей книге я напишу, что Синцов был среднего роста?» Лавров действительно запомнился — даже рядом с Папановым и Ефремовым.

Одну из лучших ролей сыграл Лавров в фильме «Братья Карамазовы». В картине И. Пырьева он был старшим братом, Иваном, а Михаил Ульянов — средним, Дмитрием. С тех пор они стали друзьями-товарищами, оба сыграли потом Ленина и булгаковского Понтия Пилата в разных экранизациях, оба руководили Союзом театральных деятелей. Что же касается «Братьев Карамазовых», то они не просто сыграли в этой картине, они с Ульяновым заканчивали третью серию в качестве режиссеров, когда Пырьев скоропостижно скончался.

Конечно, не забыть Лаврова в роли космического конструктора Башкирцева из «Укрощения огня». Прототипом Башкирцева был легендарный Королев, но Лавров вполне мог бы сыграть и суперлегендарного космонавта Юрия Гагарина — со своей-то неслабой улыбкой.

Были, конечно, и казусы — стоило Лаврову сняться в кино в какой-нибудь постельной сцене, как ленинградский партийный вождь Григорий Романов делал ему замечание: негоже, дескать, Кирилл Юрьевич, с вас же народ пример берет.

Конечно, многие завидовали, шептали по углам: мол, Лавров актер не ахти какой, везде играет самого себя и т.д., не то что Юрский, например. Но все эти сравнения излишни. Актеры бывают разные. И Лавров, и Юрский, и Копелян, и Стржельчик — все актеры БДТ были по-своему интересны. И совершенно не похожи друг на друга — этим и замечательны.

Конечно, Лаврову было нелегко возглавить БДТ после ухода из жизни Товстоногова. Театр-то находился уже не на подъеме. И все равно приглашались режиссеры, ставились спектакли, и неплохие, Лавров и сам играл — в «Коварстве и любви», «Борисе Годунове», «Перед заходом солнца». В кино изобразил старого криминального авторитета в «Бандитском Петербурге», Понтия Пилата, блокадного диктора в сериале «Ленинград». Конечно, сделал бы гораздо больше, если бы не болезнь. <Рисунок>Лейкемию побороть не удалось. Хотя Лаврова поддерживали, всячески помогали, дочь даже выступила донором при операции по пересадке костного мозга. Ничто не помогло. До последних дней Лавров работал, играл спектакли, ходил на стадион — болел за питерский «Зенит». После смерти жены, с которой он прожил всю жизнь, у него в жизни появилась юная пассия, дама сердца — костюмерша БДТ. Он пытался продолжать улыбаться своей знаменитой улыбкой до последних дней, но жизнь уходила, угасала — и скрыть это было невозможно.

Не просто ушел хороший актер, не просто ушел хороший человек, руководитель, помогавший многим. Ушла эпоха, настоящее искусство ушло. Авторитеты, колоссы покидают грешную землю, оставляя после себя похожих друг на друга мальчиков и девочек. Но остается надежда: может, у кого-то из тысяч сегодняшних клонированных телеюношей вдруг сверкнет улыбка, похожая на улыбку Кирилла Лаврова?