24 октября 2006 года исполняется 95 лет со дня рождения Аркадия Исааковича Райкина.

Райкин - артист эстрады, актер. Пятьдесят лет провел на сцене. Он - эпоха нашей страны. Наши победы, наши недостатки, наши горести, наши радости - все было у него в спектаклях, все было у него в душе.

Роман Карцев рассказывает:

Те, кто думает, что Аркадий Райкин был глубоким сатириком, глубоко ошибается, потому что Аркадий Исаакович был, в первую очередь, актером. Драматическим актером, окончившим театральный институт, игравшим в театре. Потом он создал в Ленинграде свой Театр миниатюр, где мог играть и комические роли, и трагикомические. Я видел миниатюры, в которых Аркадий Исаакович сам плакал, и публика плакала. Были миниатюры, где публика хохотала до упаду. И были миниатюры, где публика задумывалась. Поэтому я считаю, что Аркадий Исаакович - настоящий драматический актер театра малых форм, где можно было буквально за 2 минуты сыграть жизнь человека.

Сатириком быть легче: кого-то обличать, кого-то высмеивать. А Аркадий Исаакович обобщал явления, он брал один образ, на котором показывал целую группу людей. Кстати, его самый сатирический спектакль, если можно так сказать, это спектакль Жванецкого "Светофор". Был примерно 1967 год, тогда было еще очень опасно. Райкин часто страдал, его наказывали за какие-то миниатюры, за какие-то слова. Читая "Светофор", он был по-настоящему близок к сатире, но все равно оставался добрым человеком. Аркадий Исаакович в самом деле хотел принести добро, хотел принести какую-то пользу своим искусством. Он не издевался, а показывал. Это был блестящий показ всех теневых сторон нашей жизни и персонажей, которые существовали, существуют и, видимо, еще будут существовать.

На протяжении семи лет, стоя за кулисами и наблюдая все нюансы, которыми обладал Аркадий Исаакович, я убеждался в том, что что-то всегда влияло на него. Либо погода, либо настроение, либо костюм. Костюм - это очень интересная вещь. Артист всегда привыкает к какому-то костюму. У Аркадия Исааковича было очень много костюмов. Шил ему портной в Риге, он знал его размеры и присылал готовые костюмы. Райкин любил костюмы и вообще одевался элегантно. Всегда - красивый, высокий. Когда он появлялся на публике, то сразу выделялся из всех. Как говорил Миша Жванецкий: "Когда Райкин входил в комнату, хотелось встать". И это правда.

Иногда ему надоедал черный костюм и он надевал какой-нибудь необычный, который только что прислали. И спектакль шел очень плохо. Это какое-то суеверие актерское, но такие неудачные спектакли были. Например, когда мы были на гастролях в Венгрии, играли для нашего посольства, Райкин вышел, читает одну вещь, вторую, третью, четвертую, пятую - тишина мертвая в зале. Аркадий Исаакович начал жутко нервничать. Я его таким еще не видел. Причем он стал злым, остановился и сказал: "После спектакля я вам покажу, как вы смотрели этот спектакль". Такое бывает, такие спектакли не забываются. Их немного, но именно эти спектакли помнишь всю жизнь: нервные, где ты теряешь много здоровья, где ты падаешь без парашюта.

Райкин был жестким человеком. Он требовал колоссальной дисциплины. Вообще, это был частный театр под названием "Государственный театр миниатюр". Частный театр, где Райкин решал все вопросы - вопросы квартиры, зарплаты, ролей, гастролей и т.д. Он был настоящим профессионалом и требовал того же от своих партнеров. Иногда мы могли прийти (мы были молоды) после какой-нибудь гулянки неготовыми. Он это видел, его взгляд был страшнее, чем слова. До сих пор я это помню и до сих пор почти всегда прихожу подготовленным и на репетицию, и на спектакли. Он очень любил, когда мы что-то заранее дома придумывали, что-то приносили, что-то показывали. Иногда наоборот, говорил: "Это плохо, что Вы делаете?" А иногда, когда молчал и смотрел такими теплыми глазами, было понятно, что Аркадий Исаакович рад... Да нет, он не был жестким человеком, он просто был нормальным человеком, который требует профессионализма. В театре, в спорте, да где угодно, у нас очень мало профессионалов. Он научил нас уважать публику и относиться к своей работе очень серьезно, хоть театр и был юмористический.

Маски Аркадия Исааковича - потрясающий элемент его образов. Он надевал маски не для того, чтобы просто смешить, как сейчас иногда некоторые артисты эстрады надевают маски, чтобы кривляться и смешить. У Райкина маска обязательно совпадала с персонажем. Я смотрел за кулисами его спектакли и видел, как с каждой маской у него меняются глаза, всё меняется. Это было самое блестящее в его профессии. Маска колоссально характеризует. По маске можно сказать о целом типе людей, поэтому они ему и помогали создавать тот образ, который запоминался на всю жизнь. Многие артисты работают годами и не запомнишь ни одного слова, а фразы, монологи и маски Райкина помнят все.

Райкин не любил телевидение. Ему казалось, что если он по телевидению покажет спектакль или монолог, то публика не пойдет в театр, будет знать секрет, концовку миниатюры. Видимо поэтому очень много вещей пропало, многое из того, что он делал на протяжении своей жизни, не было снято. Обидно, грустно и жалко. Поэтому и показывают по тв все время одни те же миниатюры. Уже потом, позже, Аркадий Исаакович много снимался в "Огоньках". Но самый расцвет, когда ему было от 50 до 60, когда он был в самом блеске, эти вещи, к сожалению, многие пропали. Очень жаль, потому что мы учились на этих миниатюрах, а сегодняшняя эстрада не знаю, на каких учится.

Я абсолютно уверен, что Аркадий Исаакович - это целая эпоха. Это эпоха страны, это эпоха нашего государства. Это человек, который боролся с тем, с чем боремся и мы сейчас. Это человек, который вобрал в себя все, что было и на эстраде, и в жизни, и в театре. Это человек, который дал нам путевку в жизнь. Я думаю, что если бы не Аркадий Исаакович, то мы бы тоже не появились, мы, я имею в виду, Ильченко, Мишу Жванецкого. И, я считаю, мы продолжаем его дело. Он нас вывел на орбиту, поднял планку и мы стараемся ее держать, крутимся на этой орбите, как спутники Аркадия Исааковича, а он оттуда наблюдает за нами. И не только за нами, но и за жизнью страны, потому что его всегда волновала судьба государства. Этим он отличался от многих эстрадных шутников. Он был очень серьезен и очень печален по поводу каких-то вещей, которые происходили в нашей стране. Я думаю, что еще много лет не появится такого артиста. Но то, что его будут помнить очень долго, в этом я уверен.