День 16 декабря      

Генерал Деникин: хотел сажать капусту, но пришлось командовать войсками

Генерал Деникин, Добровольческая армия, Ледяной поход... Сколько самых противоречивых чувств до сих пор вызывают эти слова у людей! Каким же на самом деле был человек, имя которого вызывало такую ненависть у большевиков и так усиленно поливалось словесной грязью советской прессой всех времен?

Антон Иванович Деникин родился 17 (4) декабря 1872 года в деревне Шпеталь Дольный, пригороде города Влоцлавска — уездного городка Варшавской губернии. Отец Деникина — Иван Ефимович был отставным майором пограничной стражи, сданным в 27 лет своим помещиком в солдаты. Детство маленького Антося (так его называли дома) прошло в бедности, поскольку семья жила на пенсию отца 36 руб. в месяц, что даже на царские деньги было немного. Мать Деникина — Елизавета Федоровна Вржесинская была католичкой, и Антон говорил с ней по-польски, а с отцом по-русски. Несмотря на явные различия в вероисповеданиях, Антон воспитывался в "русскости и православии". Мать подрабатывала шитьем, что приносило в семью немного дополнительного заработка. Безусловно, Антон Иванович имел куда более "пролетарское происхождение", чем его будущие противники — Владимир Ленин, Лев Троцкий и др.

Примечательно, что Деникин воспринимал бедность семьи как нечто само собой разумеющееся — видимо, уже тогда закладывалась его кристальная честность. Русской грамоте Деникин выучился в четыре года, что явилось большим подарком к очередному дню рождения отца. В 1882 году, когда он выдержал приемный экзамен в первый класс Влоцлавского реального училища в возрасте девяти лет, родители впервые повели его в кондитерскую и угостили шоколадом и пирожными.…После смерти отца стало еще тяжелее, так как пенсия уменьшилась до 20 рублей в месяц, и в 13 лет Антон уже начинает подрабатывать репетиторством.

В июне 1890 года Деникин поступает вольноопределяющимся в 1-й стрелковый полк. Началась суровая солдатская жизнь — казарма, жалованье в размере 22,5 копейки в месяц. Осенью того же года Деникин поступает в недавно открывшийся военно-училищный курс Киевского пехотного юнкерского училища (в настоящее время в здании училища — Институт связи ВС Украины).

Быстро пролетели два года, и 4 августа 1892-го только что произведенный в подпоручики Деникин получил назначение во 2-ю артиллерийскую бригаду, которая стояла в 159 км от Варшавы. Деникин по духовным запросам и начитанности стоял выше своих сослуживцев и пользовался среди них большим авторитетом и уважением. Он принадлежал к числу людей, анализирующих жизнь и события. К его мнению прислушивались, "на него приглашали" — "приходите сегодня, посидим, поговорим, Деникин будет".

Осень 1895 года — новый этап жизни: Деникин поступает в Академию Генерального штаба. Петербург, высший свет, первый бал в Зимнем дворце, впервые увидел императора… Здесь же, в академии, Деникин проявил свое высочайшее гражданское мужество. Случилось так, что новый начальник этого учебного заведения генерал Николай Сухотин (друг военного министра Алексея Куропаткина) совершенно произвольно изменил списки выпускников, причисленных к Генеральному штабу, и Деникин не попал в их число. Примириться с подобным произволом Деникин не мог и прибегнул к единственно возможному средству — жалобе, предусмотренной уставом. "Так как нарушение закона и наших прав, — писал он впоследствии, — совершено было по резолюции военного министра, то жалобу надлежало подать на него его прямому начальству, то есть Государю Императору… Я написал жалобу на Высочайшее имя…".

Итак, никому не известный армейский штабс-капитан, без связей, без протекции, без имени, — против военного министра! Этот случай стал широко известен в Петербурге. Весь педагогический совет был на стороне Деникина. На выпуске академии генерал Куропаткин представил государю Деникина как офицера, не причисленного к Генеральному штабу за… характер. Жалобу оставили без последствий, хотя Деникин и получил капитана досрочно как успешно окончивший академию. Один из близко знавших его людей писал: "Обиду несправедливостью молодой капитан Деникин переживал очень болезненно. По-видимому, след этого чувства сохранился до конца дней и у старого генерала Деникина. И обиду с лиц, непосредственно виновных, перенес он много резче, чем это следовало, на режим, на общий строй до самой высочайшей, возглавляющей его вершины".

Так или иначе, но все происшедшее действительно оставило в душе Деникина "разочарование в правде монаршей". Однако историкам, имеющим ярко-красную окраску, в этом месте не стоит потирать руки. Несмотря на модное в настоящее время учение о якобы "неисправимом республиканце Деникине", который "случайно" оказался в Белом движении, словами самого Деникина можно сказать, что его политические убеждения выражались в приверженности к конституционной монархии, и он до конца службы сохранил верность присяге, данной государю и отечеству.

Снова 2-я артбригада, служебные будни. Спустя два года Деникин пишет письмо Куропаткину и просит его разобраться в давней ситуации. К чести генерала Куропаткина, во время ближайшей аудиенции у государя он "выразил сожаление, что поступил несправедливо, и испросил повеления" на причисление Деникина к Генеральному штабу, которое состоялось летом 1902 года.

Во время цензового (обязательного и ограниченного по времени) командования ротой в 183-м Пултусском пехотном полку капитан Деникин опять "отличился". Придя в роту, он отменил все дисциплинарные взыскания и говорил солдатам: "Вы же хорошие люди, ведите себя хорошо и одергивайте сами нерадивых". Рота училась лениво, вела себя средне. Впоследствии Деникин узнал, что после его ухода фельдфебель Сцепура, собрав роту и показав свой увесистый кулак, сказал солдатам: "Я вам не капитан Деникин! Ясно?". Рота очень быстро поправилась…

Русско-японская война, рапорт Деникина, фронт. Здесь он быстро выдвигается в ряды самых выдающихся офицеров Генерального штаба. Не любя штабной работы, Деникин рвется на передовую, на роль самостоятельного командира, ставя на карту всю дальнейшую карьеру. Первые ордена, "Деникинская сопка" в Цинхеченском сражении, производство за отличия в боях в подполковники и полковники. В то время получение полковника на тринадцатом году службы говорило об успешной карьере.

После войны Деникин занимает ряд штабных должностей, печатается в военной прессе. Свои литературные опыты он начал еще во 2-й артбригаде. Рассказы о военном быте и статьи военно-политического содержания он печатал вплоть до Первой мировой войны под псевдонимом "И. Ночин". За границей Антон Иванович побывал как турист во время очередного отпуска — первый и единственный раз до эмиграции. Он посетил тогда Австрию, Германию, Францию, Италию и Швейцарию.

В июне 1910 года полковник Деникин становится командиром 17-го пехотного Архангелогородского полка, который был расквартирован в Житомире и входил в состав частей Киевского военного округа. Полк всегда маневрировал лучше своих собратьев по дивизии — сказывался боевой опыт Деникина, и проглядывался будущий талант. В июне 1914 года Деникин производится в генерал-майоры и назначается генералом для поручений при командующем войсками Киевского округа. Снова Киев — город юности и офицерской молодости.

Деникин жил в доме №40 по ул. Большая Житомирская вместе с матерью. Казалось, что наконец-то в их маленькую семью пришли покой, достаток и умиротворение... С началом Первой мировой Деникин получает назначение в штаб 8-й армии генерала Алексея Брусилова, но просится в строй. 6 сентября 1914 года с назначением генерала Деникина командиром знаменитой 4-й Железной стрелковой бригады начинается его полководческая слава. Бригада стала "пожарной командой" 8-й армии, а затем и всего Юго-Западного фронта. Бросаемая генералом Брусиловым на самые тяжелые участки фронта, она доблестно выходила из всех ситуаций благодаря блестящему командованию своего начальника.

Да! Эти строчки резко отличаются от того, что писала советская пресса о "бездарном" Деникине. Вот его характеристика одним из офицеров штаба 8-й армии: "Не было ни одной операции, которой он не выполнил бы блестяще, не было ни одного боя, которого бы он не выиграл…".

А ведь в одном из боев Антон Иванович мог войти в историю гораздо раньше! Его бригада стремительно контратаковала австрийцев, которыми командовал эрцгерцог Иосиф. Однако тот оказался "хорошим бегуном на длинные дистанции", и пленение не состоялось, но еще горячий кофе эрцгерцога в посуде с вензелями Деникин все же попробовал. В одной из таких операций его бригада, развернутая к тому времени в дивизию, берет равное себе по численности количество пленных. Ордена Св. Георгия 4-й и 3-й степени и Георгиевское оружие уже украшали прославленного генерала. Еще в начале 1915 года Деникину была предложена должность начальника дивизии, но он не пожелал расставаться со своими "железными" стрелками. Проявляется одна интересная черта Деникина: он был на "ты" только с друзьями детства и со своими товарищами из 2-й артбригады. Даже с людьми, которые стали ему бесконечно дороги (генералы Сергей Марков и Иван Романовский), он не переходил на "ты".

В победном брусиловском наступлении дивизия Деникина, действуя на острие прорыва, первой ворвалась в Луцк, за что Деникин получает уже весьма редкую по тем временам награду — вторично Георгиевское оружие, усыпанное бриллиантами, с надписью: "За двукратное освобождение Луцка". Навстречу дивизии Деникина немцами была брошена знаменитая 20-я Брауншвейгская "Стальная" дивизия, о которой в германской армии ходили легенды. Испытав в первый же день стойкость "железных" стрелков, немцы вывесили в сторону русских траншей плакат: "Ваше железо не хуже нашей стали, но мы его разобьем!". Ответ русских был короче: "А ну попробуй, немецкая колбаса!". В течение пяти дней 42 раза немцы бросались в отчаянные атаки, но русское железо оказалось крепче. От некогда славного соединения немцев в полках осталось по 300—400 штыков. За первые 14 месяцев войны бригада Деникина выручила из сложных положений 16 различных корпусов. Боевой итог бригады-дивизии Деникина за всю войну — 70 000 пленных солдат противника и 49 орудий. Дай Бог, чтобы все так воевали!

В октябре 1916 года в Киеве умирает мать Антона Ивановича. Получив краткий отпуск, Деникин хоронит ее — и снова фронт. Дальнейшая боевая деятельность Антона Ивановича протекала на должности командира 8-го армейского корпуса и начальника штаба Верховного Главнокомандующего. Последнее назначение состоялось уже после революции, а далее — командование Западным и Юго-Западным фронтами. Видя преступную деятельность масонского Временного правительства, Деникин безоговорочно поддерживает "корниловский мятеж". И далее — арест, Быховская тюрьма, побег на Дон.

Здесь зарождалась Добровольческая армия, сюда стекался тоненькими ручейками цвет русского офицерства, кадеты, студенты, солдаты, просто честные люди, которым была небезразлична судьба отечества. Сюда же прибыла со знаменем и оружием основная часть юнкеров Киевского военного училища. Здесь же, на Дону, 7 января 1918 года совсем юная Ксения Васильевна Чиж — дочь хорошо знакомого Деникину генерала — становится его женой.

Добровольческая армия в составе 4 тысяч человек 22 (9) февраля 1918 года уходила в свой первый, овеянный легендами и получивший название Ледяного поход. Перед уходом Деникин категорически отказывает жене в просьбе взять ее с собой. Он полагает, что все его мысли и чувства должны принадлежать боевой работе. Весь смысл этого первого похода выразил в нескольких строчках генерал Михаил Алексеев, стараниями которого и было положено начало борьбы с большевиками: "Мы уходим в степи. Можем вернуться только, если будет милость Божья. Но нужно зажечь светоч, чтобы была хоть одна светлая точка среди охватившей Россию тьмы...".

У Антона Ивановича пропал чемодан со всей военной и теплой одеждой. С карабином через плечо, в дырявых сапогах, черной шапке и очень потрепанном штатском городском костюме мрачно шагал генерал Деникин по глубокому снегу. Такой армии еще не знала история! Огромный процент офицеров, генералов, полковники на взводах... Официальная должность Деникина — заместитель командующего армией генерала Лавра Корнилова. Штурм Екатеринодара и смерть Корнилова…

Деникин безоговорочно принимает тяжкое наследство и выводит свою маленькую армию из тяжелейшего положения с честью. Болея душой за будущее России, генерал Деникин определяет для армии первостепенную цель — свержение власти большевиков. Постоянно проявляя свой блестящий стратегический талант, Деникин непрерывно наступает, прекрасно понимая, что любое промедление при постоянном численном превосходстве красных ведет к поражению. Несмотря на свой возраст и принадлежность к офицерам старой школы, он вносит немало новых элементов в боевую деятельность войск и военное искусство.

После 1-го Кубанского (Ледяного) похода к армии присоединяется отряд полковника Михаила Дроздовского (киевлянина) с Румынского фронта. Пройдя с боями 1200 верст, Дроздовский соединяется с армией Деникина. В ночь с 9 на 10 июля армия Деникина в составе 8—9 тыс. штыков, 21 орудия и двух бронепоездов выступает во 2-й Кубанский поход. Противник имел от 80 до 100 тыс. человек... "Добровольческие части, — писал впоследствии Антон Иванович, — формировались, вооружались, учились, воспитывались, таяли и вновь пополнялись под огнем, в непрестанных боях".

К концу ноября 1918 года немецкие войска ушли из Донской области, и Донская армия под напором большевиков откатывалась назад. В начале марта 1919 года Северный фронт Деникина растянулся в длину на более чем 800 км. Против 42—45 тыс. белых большевики имели 130—150 тыс. Деникин не мог бросить Дон на произвол судьбы и потерять точку базирования на Дону и Кубани. Соединение с армиями Колчака не состоялось... После блестящей победы под Великокняжеской он вырвал инициативу из рук красных. Узнав о смерти государя и его семьи, Деникин приказал отслужить во всех частях панихиды, что было встречено с большим пониманием даже среди республикански настроенной части армии. Впоследствии, уже зная подробности казни, Деникин восхищался мужеством государя...

20 февраля 1919 года у генерала родилась дочь Марина. А как он мечтал о сыне — о Ваньке! Антону Ивановичу хотелось, когда все кончится, приобрести клочок земли на южнорусском побережье, с маленьким садиком, чтобы... "сажать капусту". Живя на одно скудное жалованье, Деникин требовал того же бескорыстия и от других. В теплые весенние дни 1919 года он ходил в теплой черкеске и на вопрос, почему он это делает, отвечал с полной искренностью: "Штаны последние изорвались, а летняя рубаха не может прикрыть их". Огромной властью, свалившейся на его плечи, он, безусловно, тяготился, не являясь по сути диктатором. Он, конечно, знал о грабежах в полосе армии, а затем и всех вооруженных сил Юга России. Армия, не имея нормального постоянного снабжения, занималась так называемым "самоснабжением". Писались строгие приказы, виновные порой расстреливались, но один Деникин со всем своим "донкихотством" не мог противостоять человеческим порокам и страстям.

Огромный моральный вред Белому движению и авторитету армии наносили казаки. Давая наибольший по количеству боевой элемент, в то же время они в наибольшей степени были "заражены" грабежами, что далеко не всегда пресекалось их старшими начальниками. Безусловной ошибкой Деникина является то, что он упустил момент введения в армии железной дисциплины образца русской императорской армии и полного перехода на принципы регулярности, что в свое время, но уже в иных условиях осуществил генерал Петр Врангель. Приходится признавать, что неумение карать, слишком высокие принципы чести и морали несколько отрывали Деникина от реалий жизни и сослужили плохую службу общему делу в конечном итоге.

С выходом его знаменитой "Московской директивы" войска безостановочно двигались к сердцу России — Москве. Наступление, длившееся почти шесть месяцев, сделало Деникина главным и самым опасным врагом советской диктатуры в период гражданской войны.

Много камней было брошено в сторону Деникина, и, наверное, немало будет брошено и в будущем "компетентными" историками. Деникин в своих мемуарах с поразительным мужеством пишет о многих своих ошибках. Также не оставляет сомнений и то, что генерал Деникин не был крупным политиком, если только не забывать о том, что ему приходилось учитывать и различные политические устремления своих офицеров, и казачий сепаратизм, и интриги разных политических партий. Все это так, но ни один серьезный исследователь не предъявит Деникину претензий в стратегической несостоятельности. В самых сложных ситуациях он находил единственно правильные решения, но далеко не всегда его разношерстная армия их выполняла. Это очень редкий, но очень показательный случай в истории военного искусства, когда кампанию проиграл не полководец, а армия…

Не находя дальнейшей возможности оставаться во главе армии и назначив генерала Врангеля своим преемником, Деникин с женой и дочерью покидает Россию. Он отвергает предложение безбедного существования в Англии и начинает тяжелую эмигрантскую жизнь. Весь его "капитал" в переводе на английскую валюту составил... около 13 фунтов стерлингов. Дома он ходил в военной одежде, а на улицу надевал военный плащ без погон и кепку. Нелегкая эмигрантская жизнь забрасывает Деникиных в Бельгию, где они прожили с августа 1921-го по май 1922 года, а затем снова переезд — в Венгрию, здесь жизнь была дешевле. В Венгрии Деникины прожили с июня 1922-го до середины 1925 года. Еще в Англии Антон Иванович начал работу над пятитомными "Очерками русской смуты". Первый том вышел в октябре 1921 года, второй — в ноябре 1922-го, третий — в марте 1924-го, четвертый — в сентябре 1925-го, пятый — в октябре 1926-го. "Очерки" стали, безусловно, большим событием в русской мемуарной литературе.

В середине 1925 года Деникины переезжают в Бельгию, а весной 1926-го — в Париж, ставший к тому времени центром культурной жизни русской эмиграции. Последовали встречи с Иваном Буниным, Александром Куприным, Иваном Шмелевым, Константином Бальмонтом и Мариной Цветаевой. Вся "писательская братия" довольно тепло встретила Деникина. В 1928 году выходит книга "Офицеры", начата работа над "Старой армией", выходит автобиографический "Путь русского офицера", Деникин читает лекции в разных странах Европы. Продолжая оставаться убежденным врагом советской власти, Антон Иванович ведет и большую антибольшевистскую работу, проявив себя незаурядным конспиратором, и принимает участие в издании антибольшевистского журнала "Борьба за Россию".

Деникин предупреждал еще в 1933 году, что Гитлер является злейшим врагом России, и предостерегал эмиграцию от ошибочной теории "пораженчества". Суть теории заключалась в иноземном походе с целью освобождения России от ига большевиков. В годы Второй мировой войны он отвергает всякое сотрудничество с немцами, которых продолжал недолюбливать до конца своих дней.

После освобождения Франции ситуация для русских эмигрантов складывается не лучшим образом, и 21 ноября 1945 года Деникины покидают Францию и переезжают в США. В начале 1946 года Деникин выступает в Америке с двумя лекциями: "Мировая война и русская военная эмиграция" и "Пути русской эмиграции". По-прежнему у него практически ни копейки за душой. Новая книга "Вторая мировая война, Россия и зарубежье" осталась уже незаконченной. Антон Иванович продолжает выступать с лекциями и работает в нью-йоркской библиотеке, съедая там же на обед свой скромный бутерброд. Начало беспокоить сердце…

Повторный сердечный приступ 7 августа 1947 года оборвал его жизнь на 75-м году. Последними словами жене были: "Вот не увижу, как Россия спасется!". После отпевания в Успенском соборе Детройта Деникин был временно погребен с воинскими почестями американской армии на местном кладбище. Почести ему были оказаны как бывшему Главнокомандующему одной из союзных армий Первой мировой войны. В настоящее время его прах покоится на русском кладбище св. Владимира в местечке Джаксон штата Нью-Джерси. Последним его желанием было, чтобы гроб с его останками был перевезен на родину, когда она сбросит коммунистическое иго…

Игорь РОДИН, представитель РОВС в Киеве
"Киевский ТелеграфЪ" 30 сентября - 6 октября 2005

День 16 декабря