Полководцы минувшей войны

На вопрос о том, кто был наиболее выдающимся полководцем Второй мировой войны, ответ вроде бы очевиден — маршал Жуков. Впрочем, многие ветераны войны придерживаются мнения, что ему ни в чем не уступает маршал Рокоссовский.

А военные историки на Западе пренебрежительно относятся к Жукову, зато великим полководцем считают Рокоссовского.

Хмурым дождливым утром 24 июня 1945 года, когда куранты Спасской башни Кремля отбили десять ударов, над Красной площадью прозвучал приказ: «Парад, смирно!». От Мавзолея и от Спасской башни навстречу друг другу устремились два всадника — командующий парадом маршал Константин Рокоссовский на вороном скакуне и принимающий парад маршал Георгий Жуков — на белом. Сейчас имя маршала Жукова широко известно. Что же касается маршала Рокоссовского, то его имя на протяжении многих лет старательно замалчивалось, а если и упоминалось, то лишь по поводу его мнимого романа с киноактрисой Валентиной Серовой.

Георгиевский кавалер

Константин Рокоссовский родился 9 декабря 1896 года в Варшаве в семье железнодорожника. Его отец, Ксаверий Юзефович, был поляком, а мать русской. Константин рано лишился родителей — в 1905 году в железнодорожной катастрофе погиб его отец, а спустя пять лет умерла мать. Очень способный юноша к тому времени окончил лишь четырехклассное городское училище. До начала Первой мировой войны он успел поработать слесарем и каменотесом, а также отсидеть два месяца в тюрьме за участие в первомайской демонстрации. В августе 1914 года Константин Рокоссовский был принят «охотником рядового звания» в драгунский Каргопольский полк царской армии (Польша тогда входила в состав Российской империи). Спустя год он был произведен в ефрейторы, а еще через год стал младшим унтерофицером. Воякой он оказался, судя по всему, лихим — за отличия в боях с германскими войсками почти двухметровый, обладавший неимоверной ловкостью и недюжинной физической силой драгун Рокоссовский был награжден Георгиевским крестом и двумя Георгиевскими медалями.

В ноябре 1917 года полковой комитет избрал Константина Рокоссовского помощником начальника Каргопольского кавалерийского отряда, который вскоре вошел в состав Красной армии. В годы Гражданской войны Рокоссовский командовал отдельным кавалерийским дивизионом и полком. Его имя прозвучало уже тогда: 24-летний комдив разгромил белогвардейские отряды барона Унгерна и взял его в плен. За боевые успехи Рокоссовский был дважды награжден орденом Красного Знамени. По окончании войны он последовательно командовал кавалерийской бригадой, дивизией и корпусом. В 1929 году Рокоссовский окончил курсы усовершенствования высшего начальствующего состава при академии генштаба. Вместе с ним на этих курсах учился будущий маршал Иван Баграмян, который позже вспоминал: «Константин поражал изяществом и элегантностью. Держался он свободно, но, пожалуй, чуть застенчиво, а добрая улыбка, освещавшая его лицо, притягивала к себе».

В том же 1929 году Рокоссовский участвовал в боевых действиях на Китайско-Восточной железной дороге, за что был удостоен третьего ордена Красного Знамени. Полным георгиевским кавалером ему стать не довелось (он, кстати, в 1917 году был представлен еще к двум Георгиевским крестам, но революция помешала ему получить эти награды), зато Рокоссовский оказался полным кавалером ордена Красного Знамени, который в Красной армии заменил Георгиевский крест.

«Живым не дамся!»

В ноябре 1936 года командующий войсками Ленинградского округа, будущий начальник генштаба Красной армии Борис Шапошников заключил служебную характеристику комбрига Рокоссовского словами: «Очень ценный растущий командир». Можно было предположить, что впереди 40-летнего комбрига ожидала учеба в академии генштаба и блестящая воинская карьера. Но 17 августа 1937 года Константин Рокоссовский был арестован и препровожден в печально знаменитые ленинградские «Кресты» — следственную тюрьму, построенную еще императрицей Екатериной Второй. После недолгого следствия польскому и по совместительству японскому шпиону был объявлен приговор — 25 лет заключения в исправительно-трудовых лагерях. Вообще-то, дело должно было кончиться расстрелом, но в ходе следствия Рокоссовский не признал свою вину и никого не оговорил, хотя заплечных дел мастера из НКВД выбили ему девять зубов, сломали три ребра, размозжили молотком пальцы ног и дважды инсценировали его расстрел, стреляя холостыми патронами. Остается только догадываться, что пережил Рокоссовский в застенках НКВД. Даже будучи маршалом, он постоянно имел при себе личное оружие. Однажды на вопрос дочери о том, почему он не расстается с пистолетом, маршал лаконично ответил: «Если за мной придут снова, живым не дамся».

В марте 1940 года в городок Княжпогост (севернее Котласа), где отбывал заключение Рокоссовский, пришел приказ освободить бывшего комбрига и отправить его в Москву. В июне постановлением Совнаркома, учредившим в Красной армии генеральские звания, Рокоссовскому было присвоено звание генерал-майора с двумя звездами в петлицах. Его ровесник Георгий Жуков стал генералом армии. На его петлицах было пять звезд. Между прочим, в 1930 году Жуков командовал полком в дивизии Рокоссовского, причем в служебной характеристике комдив отметил болезненное самолюбие своего подчиненного. Забыл ли об этом Жуков, неизвестно, но на посту начальника генштаба он, похоже, ничем не помог Рокоссовскому в формировании одного из первых в Красной армии механизированных корпусов. «Несчастье заключалось в том, — вспоминал позже Рокоссовский, — что корпус только назывался механизированным. С горечью смотрел я на наши старенькие танки Т-26, БТ-5 и немногочисленные БТ-7, понимая, что длительных боевых действий они не выдержат. Не говорю уже о том, что и этих танков у нас было не больше трети положенного по штату». К этому надо добавить, что мехкорпус вовсе не имел автомобилей для доставки пехоты. Как же повел себя Рокоссовский 22 июня 1941 года? Может быть, наученный горьким опытом, он проявил осторожность, ожидая указаний из Москвы? Нет, вскрыв на свой страх и риск секретный оперативный пакет, он реквизировал автотранспорт, находившийся на соседнем складе, и в спешном порядке устремился навстречу противнику. Это позволило спасти от разгрома луцкую группировку. Интересно, что Рокоссовский оказался единственным генералом Красной армии, кто был награжден в первые дни войны. Он получил орден Красного Знамени. Четвертый по счету.

Конец блицкрига

В середине июля 1941 года Рокоссовского отозвали в Москву, поручив ему командование подвижной группой войск, создаваемой под Смоленском. На самом деле почти все, что ныне в исторических трудах именуется «группой Рокоссовского», ее командующий собрал из разрозненных частей, отступавших под натиском гитлеровской армии. Главное, с чем ему пришлось бороться, был страх окружения. Позже Рокоссовский вспоминал: стоило раздаться крикам «обходят!» или «окружили!», как начиналось беспорядочное бегство. Генерал был вынужден почти постоянно находиться на передовой, невозмутимо объясняя офицерам и солдатам: «Немцы врезаются танковыми массами, слабо подкрепленными пехотой, в наше расположение, они окружают нас. Примем их систему и скажем себе: если мы в тылу у них, то не мы окружены, а они окружены. Все».

Иногда Рокоссовский был вынужден действовать вовсе не по уставу. Об одном из эпизодов того времени рассказал побывавший в расположении группы Рокоссовского корреспондент газеты «Известия» Константин Финн: «На одном из участков фронта немцы вели ураганный огонь, артиллерийский и минометный. Наши бойцы и командиры на этом участке буквально были прижаты к земле. Тогда сюда прибыл генерал Рокоссовский. Он подполз к передней линии, огляделся, подумал с минуту и решил. Он не закричал вдохновляющих слов, он не пытался объяснить необходимость атаки. Нет. Он просто встал во весь рост и закурил папиросу. Вокруг него был ад. Рвались снаряды, свистели осколки мин. А Рокоссовский стоял спокойно, курил, не обращал ни на что внимания».

Результат действий группы Рокоссовского и возрожденной на ее основе 16-й армии, командующим которой он был назначен, оказался феноменальным — генерал не только надежно прикрыл подступы к Москве, но и вынудил Гитлера впервые во Второй мировой войне отдать группе армий «Центр» приказ о переходе к обороне. План «молниеносной войны» был сорван, и сорвал его не кто иной, как генерал Рокоссовский.

Сталин обращался по имени и отчеству

Сейчас, говоря о Сталинградском сражении, преимущественно упоминают генералов Жукова, Василевского и Чуйкова, нередко забывая о том, что блистательную операцию по рассечению и уничтожению 300-тысячной группировки фельдмаршала Паулюса провел Донской фронт под командованием Константина Рокоссовского. Между прочим, это именно он разработал операцию «Кольцо». Об этом знал Паулюс, который после капитуляции попросил, чтобы его личное оружие было передано Рокоссовскому в знак признания явного превосходства генерала Красной армии. Кстати, Сталин тоже по достоинству оценил заслуги Рокоссовского по разгрому группировки Паулюса. Он не только наградил его орденом Суворова 1-й степени, но и впредь стал обращаться к генералу по имени и отчеству. Никто из других генералов, за исключением Шапошникова, такой чести не был удостоен.

Интересно, что в первые годы войны Сталин неоднократно повторял горькую фразу: «У нас нет Гинденбургов…» Лишь после завершения операции «Багратион» (по освобождению Белоруссии), которая была разработана и виртуозно осуществлена Рокоссовским, вождь восхищенно воскликнул: «У нас нет Гинденбургов, но у нас есть Рокоссовский!» Его восхищение вызвала даже не сама операция, а твердость, с которой генерал отстаивал свой план. Поначалу вождь и многие члены ставки верховного главнокомандования отвергли план Рокоссовского. «Сталин дважды предлагал мне выйти в соседнюю комнату, чтобы обдумать предложение ставки, — вспоминал позже Рокоссовский. — Убедившись, что я твердо настаиваю на нашей точке зрения, Сталин утвердил план операции». Чтобы усомниться в мудрости непогрешимого вождя, нужно было, конечно, иметь немалое мужество. Если бы операция закончилась неудачей, генерал был бы немедленно расстрелян.

29 июня 1944 года Константину Рокоссовскому было присвоено звание маршала Советского Союза. Однако спустя три месяца по решению ставки командующим 1-м Белорусским фронтом, который в армии прочно ассоциировался с именем Рокоссовского, был назначен Жуков. Дело объяснялось просто — Сталин торопился взять Берлин раньше союзников, не считаясь с потерями. Для выполнения этой задачи Рокоссовский явно не подходил, и дело было даже не в потерях. Еще в октябре 1941 года в беседе с корреспондентом «Известий» Рокоссовский, говоря о германской армии, заметил: «Я воевал с отцами, теперь воюю с сыновьями. Вильгельмовская армия была лучше гитлеровской. Они проиграют войну. Вопрос во времени. Только». По мнению Рокоссовского, гитлеровская армия имела один очень существенный изъян — пренебрежительное отношение к солдатам. Их гнали на восток как рабочий скот. Сам Рокоссовский совершенно не допускал, что есть цель, ради которой можно относиться к людям, как к быдлу, использовать их в качестве пушечного мяса. Совершенно невероятно, чтобы Рокоссовский атаковал Берлин в лоб, как это сделал Жуков.

Опасная ссылка

К концу войны о маршале Рокоссовском в Красной армии ходили легенды. Им восхищались буквально все, начиная генералами и заканчивая бойцами штрафных батальонов. Сталин об этом знал — однажды он сравнил Рокоссовского с героем Отечественной войны 1812 года князем Багратионом. Понятно, что вопроса о том, кто будет командовать Парадом Победы, не было. Однако при такой поддержке Рокоссовский представлял собой явную угрозу. Поэтому Сталин на всякий случай отправил маршала в Польшу, назначив тамошним министром обороны. Расчет был точным — Рокоссовский вытеснил с этого поста легендарного польского маршала Михала Роля-Жимерского, в годы войны командовавшего Армией Людовой. По всему выходило, что Рокоссовского должны были застрелить. На него были совершены три покушения, к счастью, неудачные.

Тем временем в СССР переписывали историю. После смерти Сталина неожиданно выяснилось, что организатором и идейным вдохновителем побед Красной армии был Никита Хрущев. После отстранения Хрущева от власти на роль спасителя Отечества назначили маршала Жукова, который не замедлил, например, присвоить себе авторство упреждающего огневого контрудара по изготовившимся к атаке гитлеровским войскам. Этот контрудар, вошедший во все учебники по военному искусству и определивший исход сражения на Курской дуге, на самом деле предпринял Рокоссовский, причем без согласования со ставкой.

Возвратившись из Польши, Рокоссовский попытался восстановить истину, написав книгу «Солдатский долг», но цензоры не оставили от этой книги живого места. Прославленный маршал не дожил до ее опубликования. Он умер в 1968 году. Урна с его прахом установлена в кремлевской стене. На той самой площади, на которой он командовал Парадом Победы.