Какой она была, Анна Павлова — главный умирающий лебедь русского балета? Несмотря на 125 лет со дня ее рождения и 75 лет со дня смерти, вряд ли кто-нибудь сумеет сегодня исчерпывающе ответить на этот вопрос. Вряд ли она была похожа на актрису Галину Беляеву, сыгравшую Павлову в одноименном фильме Эмиля Лотяну. Недавно, побывав в евпаторийских кенассах, я с удивлением узнал, что Павлова была караимкой. Даже отчество великой балерины до сих пор доподлинно неизвестно. Павловна? Матвеевна? Лазаревна? Кто был ее настоящий отец, нищий солдат или зажиточный купец? Как удалось дочери бедной швеи поступить в престижную балетную школу, учиться у самого Мариуса Петипа — ведь Аня была чуть ли не гадким утенком, невзрачным и болезненным. Правда, великий старик Петипа уже тогда кончиками своих усов почувствовал в невзрачной девочке будущую приму.

Девочка выросла и смотрелась даже на фоне императорской фаворитки Матильды Кшесинской, даже рядом с другой, абсолютно не похожей на нее талантливой танцовщицей Тамарой Карсавиной. Павлова была партнершей странного гения танца Вацлава Нижинского. Прима Мариинского театра, огромный успех европейского дебюта в Стокгольме… Анна Павлова принимала участие в знаменитых Дягилевских сезонах в Париже. Ее изображение работы Серова, запечатленное на афишах, стало символом этих сезонов, что не помешало балерине неожиданно уйти от Сергея Дягилева и создать собственную балетную труппу в Лондоне, получив выгодный контракт и кабальные условия.

Зачем ей был Дягилев, когда рядом всю жизнь был Виктор Дандре — верный страж, верный пес, ее любовь, ее импресарио, сдувавший пылинки со своей капризной балерины. На заре туманной юности она была его содержанкой, но жениться на ней он отказывался — она тогда была никем рядом с богатым аристократом. Потом Дандре разорился, не в последнюю очередь из-за Павловой, был осужден за долги, и уже она, уверенно встав на свои балетные ноги, вызволила его и привязала к себе на всю жизнь. Они даже обвенчались, но тайно — и речи не могло быть о том, что она, знаменитая Павлова, станет Дандре. Виктор терпел ее хронические капризы, они упоительно скандалили, он уходил к себе, она валялась под его дверью, умоляя впустить. Когда ее впускали, Анна начинала выяснять отношения с новой силой…

Говорят, у Павловой был непростой, склочный, взбалмошный характер. Может быть. Но куда важнее глубина ее таланта, проявившегося в балетах Михаила Фокина, в «Жизели» и «Шопениане», «Баядерке» и «Раймонде». Можно поверить Камилу Сен-Сансу, признавшемуся: «Только увидев, как мадам танцует моего «Лебедя», я понял, что написал прекрасную музыку». Можно понять толпу поклонников, которая шла за ней после спектакля молча, провожая балерину до гостиницы и не смея потревожить ее гениальный покой (потом с балкона Павлова эффектно осыпала своих верных поклонников цветами).

Павлова была безумно суеверна, боялась черной кошки, пустых ведер, грома и молнии. И тут тоже без цветов не обошлось. Увидев как-то куст красивых чайных роз, она сказала: «Когда эти розы завянут, я умру». В 1931 году на гастролях в Гааге — простуда, воспаление легких, плеврит. Когда Анна Павлова умирала, розы моментально покрылись странной ржавчиной и погибли — вместе с ней.

После сорока артисты балета обычно задумываются о пенсии. Но прекрасный лебедь и пенсия — понятия абсолютно несовместимые. Скорее, лебедь согласится стать умирающим, чем прозябающим. Анна Павлова умерла, когда ей не было и пятидесяти. Она всегда оставалась вечным ребенком — и в 15, и в 45. Верный Виктор Дандре пытался создать клуб ее памяти, учредить премию ее имени, но все как-то быстро улетучилось. Наверное, потому, что танец — категория воздушная и неуловимая. Не осталось ничего, кроме пары стоптанных пуантов в витрине музея, расположенного в ее доме, в ее лондонском Айви-хаузе, том самом, где в пруду плавали гордые лебеди.