Прохладная вода немного успокоила нервы. Из полудремы ее вывели крадущиеся чужие шаги. Она накинула халат, направилась в гостиную, увидела лица двух незваных гостей и страшно закричала. Первый удар ножом свалил ее с ног, второй задел сонную артерию... На шум прибежала Анисимовна, ее ударили стулом по голове.

Все остальное было, как в тумане – бегство убийц, суета врачей… «Скорая» выскочила из лабиринта старых московских переулков и тут же заглохла, попав в глубокую колдобину. От сильного толчка она очнулась, сквозь сумеречную пелену с трудом разглядела колеблющийся силуэт человека в белом халате.

«Оставьте, доктор, я умираю», – с трудом выдохнула она… 725 раз Зинаида Райх умирала на сцене в спектакле «Дама с камелиями» и вот сейчас умирает в спектакле, именуемом жизнью…

НЕВЕСТА ГАНИНА, ЖЕНА ЕСЕНИНА

Сергей ухаживал за ее подругой Миной Свирской, Алексей ни шагу не отходил от нее, всем говорил, что она его невеста. Однажды Ганин пригласил всех к себе на родину, в Вологодчину.

Мина отказалась, Зинаида, не раздумывая, согласилась, втроем решили сначала заехать на Соловки, а затем махнуть к родителям Алексея.

Север был тих, светел и ясен, дни стояли длинные, ночи – короткие, небо было голубым и бездонным, белые облака медленно плыли над синим морем. На Соловках пробыли несколько дней, больше не выдержали.

Поезд еле-еле дотащился до Вологды, здесь Сергей неожиданно признался ей в любви и позвал замуж.

Она опешила, растерялась, попросила дать время подумать. Он настаивал, говорил, что жить без нее не может, она уступила. Он расцвел, Алексей потух, скрывая боль и отчаяние, предложил быть шафером. Решили венчаться здесь же – в храме святых Кирика и Иулиты. Все произошло так быстро, что она даже и не осознала – на Север уезжала невестой Ганина, в Петроград вернулась женой Есенина…

ЛЮБОВЬ И ТЕРПЕНИЕ

Они поселились на Литейном, в доме царили любовь и согласие. Они были ровесники, почти погодки, но она сразу и бесповоротно признала его верховенство, женским чутьем почувствовала в нем божий дар и подчинилась беспрекословно.

Поначалу семейная жизнь Сергею нравилась, потом все пошло кувырком, быт надоел, он запил, стал пропадать из дому. Она плакала и терпела.

Для нее семья – муж, дети были опорой в жизни, для него – обременительным грузом, стесняющим свободу.

Они расстались, она осталась одна с двумя малыми детьми на руках.

ВЫБОР

Жить в послереволюционной Москве было холодно и голодно, она мыкалась в поисках угла и работы. Сергей из ее жизни исчез, дети росли без отца, она переживала, но никаких попыток вернуть его не предпринимала. Понимала, что попала в тупик, мучительно пыталась из него выбраться, но все ее усилия разбивались о грубую прозу жизни. Обстоятельства были сильнее нее, изменить их она не могла, но мириться с ними дольше не было сил. От всего этого мутился рассудок и опускались руки. Помог случай. Однажды посредине Тверской на тумбе увидела объявление: режиссер В. Э. Мейерхольд набирает слушателей на курсы ГЭКТЭМАСА. Слово было длинным и непонятным. Внизу разглядела мелкие буквы – государственные экспериментальные театральные мастерские, доверилась первому порыву и сделала шаг. Поначалу думала – к профессии, а оказалось – к судьбе…

ГАЛАТЕЯ И ПИГМАЛИОН

Нервный учитель ей не понравился, а он на первом же занятии выделил ее из своих учениц и влюбился – мгновенно и бесповоротно. Ухаживал недолго – она сдалась быстро и охотно.

Мастер был немолод, знаменит и женат, имел театр и трех взрослых дочерей. Когда Всеволод в 1922 году привел ее в дом, Ольга Мунт, с которой он прожил двадцать пять лет, прокляла обоих. В 1939-м проклятие сбылось… Постепенно Мейерхольд стал лепить из нее актрису, как скульптор, отсекая все лишнее, а когда вылепил, выпустил в роли Аксюши в спектакле «Лес» по пьесе Островского. Она очаровала зрителей и покорила знатоков театра, дебют стал триумфом, о чем на следующий день возвестили все газеты. Потом были Стелла в «Великодушном рогоносце» Кроммелинка, «Фосфорическая женщина» в «Бане» Маяковского, донна Анна в «Каменном госте». Ее игрой восхищался Пастернак, Белый ходил на каждую премьеру, Олеша писал о ее вишневых глазах и абсолютной женственности. Вскоре в театре появился Мариенгоф, ему ее игра не понравилась, до нее дошло его пущенное по богемному кругу: «еврейская дама с кривыми ногами». В высказывании было пятьдесят процентов неправды – в ней не было ни капли еврейской крови.

ТАЙНЫЕ ВСТРЕЧИ

Неожиданно на горизонте возник Сергей, знаменитый и усталый – после путешествия по Европе и Америке и неудачного брака с Дункан. Улегшиеся было страсти вспыхнули вновь, все закружилось, завертелось… Они стали встречаться – тайком, урывками, впопыхах, в комнате ее преданной подруги. Сергей притягивал к себе как магнит, с ним она чувствовала себя женщиной – не властной и капризной, как с Всеволодом, а покорной, зависимой, страдающей. Он звал, и она бежала через весь город, через череду слухов и сплетен. Она разрывалась меж мужем в прошлом и мужем в настоящем, между детьми и работой. Это был замкнутый круг, она понимала, что долго так продолжаться не может, и решила его разомкнуть первой – ушла, почувствовав неимоверное облегчение на душе и сверлящую боль в сердце.

СМЕРТЬ ЕСЕНИНА

А потом был «Англетер», запруженная народом Москва, занесенное снегом Ваганьково и – бездна отчаяния разверзлась перед нею. Она рвалась на похороны. Всеволод не пускал, затем сдался, обреченно махнул рукой и поехал с нею. Когда гроб опускали в землю, она не выдержала, впала в истерику, кричала и содрогалась от рыданий. Пришла в себя, когда бывшая свекровь зло бросила в лицо – мол, ты во всем виновата. Она изумилась, оцепенела, хотела возразить, но задохнулась в праведном гневе, и Всеволод поспешил увести ее от греха подальше…

ЦЕНА ОШИБКИ

Всеволод понимал, что спасти ее может только работа, и новые роли посыпались, как из рога изобилия. Театр становился для нее жизнью, жизнь – театром, и она порой путала сцену с действительностью и не заметила, что ее режиссер пережил свое время. А когда заметила, было поздно. Всеволод был нужен революции, потому что был революционером в искусстве. Когда хаос первых советских лет упорядочился, Мейерхольду в новой действительности не было места – он свою роль сыграл и должен был уйти со сцены… Весной 1930-го на гастролях в Германии бывший мхатовец Михаил Чехов уговаривал остаться за границей. Оба наотрез отказались: они и дня не могли прожить без своего театра. И сделали ошибку. Но в Берлине в 1930 году она не могла предвидеть, что случится в Москве в 1939-м.

«ДАМА С КАМЕЛИЯМИ»

Все стремительно покатилось вниз, когда на «Даму с камелиями» пришел Сталин. Мелодраму из французской буржуазной жизни Всеволод превратил в высокую трагедию, но постановка вождю не понравилась – история трагической любви Маргариты Готье и Армана Дюваля была внесоциальна и потому вечна, она была чужда советскому театру. Он недовольно крутил свой ус и, не дожидаясь окончания спектакля, покинул ложу. Затем начались нападки на театр, критика обвинила спектакль в эстетстве, в печати замелькали «формализм», «мейерхольдовщина», «чужой театр», и призрак неминуемой беды поселился в их гостеприимном доме. В порыве отчаяния она написала дерзкое письмо Сталину, в котором объясняла, что он не разбирается в искусстве театра, и приглашала его в гости. Небожитель ответил закрытием театра. Она чуть было не сошла с ума, а когда оправилась, на нее обрушилось новое несчастье – 20 июня 1939 года в Ленинграде арестовали Всеволода. Мир, который она с таким упорством и трудом выстраивала, был разрушен окончательно – дети выросли, существование без Всеволода и театра теряло всякий смысл. Когда с обыском нагрянули в московскую квартиру, она вдруг отчетливо поняла, что ее жизненная драма движется к развязке. А затем наступило 14 июля...

P. S. Зинаиду Райх похоронили в черном бархатном платье, в котором она играла Маргариту Готье, на Ваганьковском кладбище неподалеку от могилы Сергея Есенина.

Всеволода Мейерхольда обвинили в том, что он был троцкистом и агентом английской и японской разведок, и расстреляли 2 февраля 1940 г.

Место его погребения до сих пор неизвестно.