Режиссер Марк Захаров, отметивший свое 75-летие на этой неделе, если и не последний из могикан, то один из последних, это уж точно. Эпоха крупных режиссеров — строителей театра — уходит в прошлое, уже в истории имена Георгия Товстоногова, Андрея Гончарова, Олега Ефремова, Анатолия Эфроса. Сейчас наступило время режиссеров, способных поставить отдельно взятый запоминающийся спектакль, но организовать театр, который может на высоком уровне существовать несколько десятилетий, вряд ли. Захаров из тех, кто может и то и другое, и он еще на рабочем месте.

Театр с фирменным стилем

Сам юбиляр неоднократно признавался, что все могло быть иначе и он вполне мог бы не стать режиссером. Тоненькая ниточка судьбы, цепь случайностей привела к тому, что не самый лучший актер, работавший вначале в провинции, а затем далеко не в самом лучшем столичном театре — Московском театре миниатюр, стал вдруг заниматься режиссурой вначале в студенческом театре МГУ, затем в московских театрах — сатиры и им. В. Маяковского. Но что-то в том не самом удачливом поначалу выпускнике ГИТИСа все-таки было, потому что практически каждый его спектакль того времени становился событием, общественным явлением. И студенческий «Дракон», и «Доходное место» в «Сатире» с Андреем Мироновым в главной роли (спектакль был вскоре закрыт как идеологически вредный), и мощный «Разгром» в Маяковке, открывший стране талант нового для столицы актера Армена Джигарханяна (спектакль шел достаточно долго и был признан идеологически полезным). Даже из пустяковой пьески венгра М. Дьярфаша «Проснись и пой» Захарову удалось сделать конфетку, которую до сих пор часто смакует не советское уже телевидение.

А разве не чудо, что вроде бы исправившемуся, но не совсем благонадежному Захарову, так и не получившему режиссерское образование, поручили возглавить в 1973 году Московский театр им. Ленинского комсомола? И он возглавил и реанимировал этот театр, из которого вслед за Анатолием Эфросом ушли лучшие актеры. Да так реанимировал, что этот театр остается самым популярным в России в течение 35 лет — ровно столько, сколько его возглавляет Марк Анатольевич Захаров.

Он не просто собирал, он коллекционировал труппу, приглашая на работу Олега Янковского, Инну Чурикову, Евгения Леонова, Леонида Броневого, Александра Абдулова, Татьяну Пельтцер, давая возможность ярчайшим образом проявить себя Николаю Караченцову и Александру Збруеву. Он провел смелую, решительную смену поколений, выведя на сцену Дмитрия Певцова и Виктора Ракова, Сергея Чонишвили и Александру Захарову, Александра Лазарева и Марию Миронову. Он все время умудрялся (и умудряется) выискивать неожиданные названия для постановок и ставить по этим названиям в хорошем смысле этого слова шлягерные спектакли в узнаваемом, фирменном захаровском стиле.

Бесполезно спорить до хрипоты, какие постановки Марка Захарова самые лучшие. Тут уж, извините, кому что нравится. Некоторые до сих пор вспоминают легендарное «Доходное место», другие отдают предпочтение легендарной рок-опере «Юнона» и «Авось», побившей все рекорды долгожительства, покорившей Париж и самого Пьера Кардена. Кто-то до сих пор вздыхает по удивительной «Поминальной молитве» — спектаклю-исповеди, в котором прощался с нами Евгений Павлович Леонов. Иным милее зажигательно-«стрелятельный» Бомарше — «Безумный день, или Женитьба Фигаро», в котором засверкало когда-то второе призахаровское поколение Ленкома. В общем, думайте сами, решайте сами.

Улыбка Янковского и максималист Абдулов

Вряд ли можно найти человека, оставшегося равнодушным к телевизионным фильмам, поставленным Марком Захаровым. Это целый мир, целая жизнь, определенная манера мышления, возведенная в стиль. Начиналось все с «Двенадцати стульев». Эта 4-серийная экранизация популярнейшего романа поначалу не вызвала восторга. Почему Бендер в исполнении Андрея Миронова так много поет и так странно холоден его взгляд? Почему так звероподобно рычит Киса Воробьянинов — Анатолий Папанов? Зачем так много закадрового авторского текста? Почему так грустно, хотя, по идее, надо все время хохотать? Со временем многие не заметили, как влюбились в этот фильм, который нынче не сходит с телеэкранов (вот и сейчас, когда пишу о Захарове, он идет по одному из телеканалов), а мироновского Остапа стали считать каноническим.

Зато и «Обыкновенное чудо», и «Тот самый Мюнхгаузен» стали ярчайшим выражением особого захаровского стиля, и зрители были покорены этими фантасмагорическими полусказками-полупритчами. Режиссер раскрылся в них столь исчерпывающе, что и «Формула любви», и «Дом, который построил Свифт», и «Убить дракона» мало что могли добавить к сказанному. В лице Марка Захарова страна получила теле- и кинорежиссера высокой марки.

Конечно, сегодня эти фильмы не вызовут такого восторга у нынешней молодежи, какой вызывали у нашего поколения. Но в этом не виноват Марк Захаров и не виновата нынешняя молодежь. Но пусть поверят наши дети, сколько значили эти фильмы для их родителей. Может, благодаря и этим картинам в том числе, картинам, которые помногу смотрела вся огромная страна, наши дети и выросли неплохими людьми.

В своих фильмах Марк Анатольевич Захаров снимал в основном актеров Ленкома, он давал им здесь доигрывать то, что они в силу обстоятельств не доиграли в театре. Например, Олегу Янковскому на театральной сцене не довелось сыграть такие козырные (иного слова и не подберешь) роли, как волшебник из «Обыкновенного чуда» и барон Мюнхгаузен. Понадобился крупный план кино, чтобы страна узнала неповторимый проникновенный взгляд и потрясающую улыбку Олега Ивановича — и прослезилась. А без Александра Абдулова Захаров и вовсе не мог (или максималист Абдулов не мог без того, чтобы поучаствовать в фильмах своего патрона?) — он занимал его абсолютно во всех своих картинах. Неуемный Саша из Ферганы нужен был ему в любом качестве — и голым инженером Щукиным в первом фильме, и отважным рыцарем Ланцелотом в последнем.

Легко ли быть режиссером и оптимистом

Вспомнив об Абдулове, понимаешь, как нелегко бывало нынче бодрящемуся и вроде бы оптимистичному Марку Анатольевичу. Он во многом растерял свою первую, самую надежную гвардию — ушли из жизни актеры Е. Леонов, Т. Пельтцер, А. Абдулов, В. Ларионов, драматург Г. Горин, художник О. Шейнцис и другие, тяжело заболел Н. Караченцов.

Непросто терять соратников, но порой ничуть не легче ими руководить. Захарову не всегда было легко с «детьми», которых он, по существу, создал и вырастил. Попробуйте в течение десятилетий держать баланс между неуемным желанием актеров светиться, пиариться, сниматься, зарабатывать и уважением к театральному процессу у этих же самых достопочтимых актеров.

Можно только представить, сколько шепотков за спиной раздавалось, когда Марк Анатольевич не просто взял в театр свою дочь Александру, но и утвердил за ней положение ведущей актрисы (хотя она и сама утвердила — своей работой). Ведь уход из Ленкома Татьяны Догилевой и Амалии Мордвиновой — это только видимая часть айсберга, а какой была невидимая...

Но даже если бы Александра Захарова была посредственной актрисой, все равно нужно понять, как это хорошо, что дочь столько лет вместе с отцом строит театр, помогает ему в таком непростом и не всегда благодарном деле.

Наконец, признавая яркость дарования Захарова, его за эту же яркость периодически попрекали, раздумывая, к чему бы придраться. Его обвиняли в том, что он устал, растерял свой талант, превратился из революционера в дипломата, излишне нежен к властям и спонсорам, даже в том, что не уходит на пенсию. И последние спектакли его не столь удачны, и непонятно что скрывает он нынче под своей фирменной иронией.

Хорошо бы, однако, позволить умному и талантливому человеку вести себя так, как ему заблагорассудится, и быть таким, каков он есть.

Нынешний юбиляр это право заслужил, потому что он — Марк Захаров.