Грешно не написать о юбилее этой уникальной женщины. Женщин-режиссеров мало, тем более хороших. Очень хороших очень мало. И это не мужской шовинизм. Это факт.

Уникальной женщине, талантливому режиссеру Татьяне Михайловне Лиозновой нынче 85. Таких, как она, единицы. Телевидение и кино до сих пор до хрипоты спорят, кому все-таки принадлежит Лиознова — большому экрану или малому. За большой экран говорят «Три тополя на Плющихе» и «Карнавал». За маленький — «Семнадцать мгновений весны» и «Мы, нижеподписавшиеся». Телевидение все же в выигрыше — такой успех, как у «Семнадцати мгновений», достается далеко не всем.

Татьяна Лиознова — маленькая женщина с железным характером. Этот характер закалялся при помощи отличных учителей — Сергея Герасимова и Тамары Макаровой. Профессию Лиознова знала хорошо, была умна и принципиальна, и если нечего было, по ее мнению, снимать, то ничего и не снимала. Включалась в творческий процесс только когда понимала: не снимать нельзя.

Да, у нее мужской характер. Она обожала водить автомобили, и неслучайно один из самых замечательных ее киногероев — шофер в «Трех тополях на Плющихе» в ошеломляюще талантливом исполнении Олега Ефремова. Правдивейший Ефремов, не просто замечательно сыгравший, но сыгравший именно шофера от и до, до начала съемок вообще не умел водить машину. Ничего, глядя на Лиознову, научился.

Как она умела работать с актерами (пишу в прошедшем времени, потому что сегодня и здоровье не позволяет Татьяне Михайловне заниматься режиссурой, да и желания уже нет)! Артисты, снимавшиеся у нее, неизменно становились лучшими из лучших. И Татьяна Доронина («Три тополя на Плющихе»), и Ирина Муравьева («Карнавал») становились самыми-самыми актрисами года по очень авторитетному опросу журнала «Советский экран». Что же тогда говорить о Вячеславе Тихонове? После роли Штирлица в него на долгие годы влюбилась вся советская страна, его персонаж стал героем анекдотов, римейков, это имя стало нарицательным, его не прочь были видеть президентом России (опять же по какому-то социологическому опросу 90-х годов).

А как трепетно работала Лиознова со всеми исполнителями в «Семнадцати мгновениях»! Это ж надо так тонко чувствовать актеров, разглядеть в Олеге Табакове иезуитскую улыбочку Шелленберга, а в душевнейшем Льве Дурове — милое скотство провокатора Клауса. А так подать Екатерину Градову — радистку Кэт. Ни до ни после у Градовой и близко не было такой роли. И Ростислав Плятт был на месте, и Евгений Евстигнеев. А бессловесная жена Штирлица в исполнении Элеоноры Шашковой, жена, которой не было ни в романе, ни в сценарии. Это же надо почувствовать, это же надо придумать и осуществить. А открытие Леонида Броневого, ставшего мегазвездой после роли Мюллера, — и вовсе отдельный разговор.

Конечно, это одно из главных ее достижений, одна из главных побед, одержанных достаточно неожиданно. Так угадать с Броневым — малоизвестным театральным артистом, чувствовавшим себя на съемочной площадке беспомощно, постоянно выпадавшим из кадра и после каждого дубля спрашивающим: «Ну как я сыграл?» Гениально сыграл чудесного гестаповца, страшного и смешного одновременно. Как неповторимо он потирает затылок, как подергивает головой и шеей из-за тесного мундира, сшитого на размер меньше, как смотрит из-под очков. Смотрит в упор на своего первого настоящего кинорежиссера — Татьяну Лиознову, сделавшую из него звезду.

Дело режиссера, как и футбольного тренера, грамотно подобрать игроков и правильно их расставить. Лиознова в полной мере владела этим искусством, политикой кнута и пряника, и ее кнут порой оказывался для подчиненных слаще пряника, потому что они понимали: эта маленькая женщина знает, чего хочет, и знает, как этого добиться.

Она лишена была женского счастья, хотя в нее влюблялись и Константин Симонов, и Арчил Гомиашвили, и многие другие. Но против отношений с Симоновым возражала мама, а с Гомиашвили не сложилось. И он обиделся, потому что претендовал не только на расположение Лиозновой, но и на роль Штирлица в «Семнадцати мгновениях весны». Однако Татьяна Михайловна наступила на горло собственной песне и отдала эту роль тому единственному, которому и нужно было ее отдать.

А влюбленность… Она в полной мере проявилась в режиссуре — в пахмутовской «Нежности» в неповторимом исполнении Татьяны Дорониной, в молчаливом свидании Штирлица с женой, в страстных вокально-хореографических монологах «карнавальной» Ирины Муравьевой.

Сегодня Татьяна Лиознова не сдается — несмотря на болезни, пытается оставаться на высоте, идеально следит за собой, пытается понять, что же происходит в сегодняшней жизни. Вот ее «Семнадцать мгновений» раскрасили. Другая бы обиделась, ворчала бы по-старчески. А Лиознова, маленькая мужественная женщина, нашла в себе запасы мужества и одобрила эту затею. Да еще и пожалела нынешнее молодое поколение — они, бедненькие, видите ли, не привыкли смотреть черно-белое кино.

Ничего бы с ними, нашими дорогими молодыми, не случилось бы, если бы посмотрели. Но «бабушке русского Штирлица» виднее, каким должен быть ее самый знаменитый герой — цветным, черно-белым или серо-буро-малиновым.