День 3 июля      

Наталью Тенякову, отметившую в нынешнем июле юбилей, можно назвать очень хорошей актрисой, а вот суперпопулярной нельзя. Слишком мало снималась в кино, хотя, если снималась, работы ее были на загляденье.

Молодая актриса Варвара Асенкова в «Зеленой карете», младшенькая Резаева в «Старшей сестре», где Тенякова не проиграла соперничество самой Татьяне Дорониной, которая изображала Резаеву-старшенькую и вдохновенно читала знаменитый монолог В. Белинского: «Любите ли вы театр так, как люблю его я». Из более поздних — суровая баба Шура, уморительный дуэт с Сергеем Юрским в комедии В. Меньшова «Любовь и голуби». До сих пор непонятно, как рафинированные интеллигенты, ленинградцы-петербуржцы настолько убедительно перевоплотились в сельских жителей да сыграли так, что зрители как задохнулись от смеха несколько десятилетий назад, так до сих пор не могут прийти в себя. И это при полной внешней актерской серьезности и огромной внутренней улыбке! Тенякова в этой роли неузнаваема.

А еще можно вспомнить коварную Фатиму из мюзикла «Али-Баба и сорок разбойников». Уже по пластинке было понятно, какое это замечательное произведение. Фанаты заслушивали этот диск до дыр, приглашали друг друга в гости только для того, чтобы угостить этим чудесным аудиопроизведением. Звуковой «Али-Баба» был сделан так талантливо, что видеовариант уже ничего не прибавил и не убавил.

И все-таки для такой яркой и глубокой актрисы, как Тенякова, всего этого было безумно мало. Вот театр действительно был ее домом, ее обителью. В Питере она работала в Ленкоме и БДТ, в Москве — в театре Моссовета и МХТ. Самый яркий этап, бесспорно, — ленинградский Большой драматический, цитадель Георгия Товстоногова и его коллекционной труппы. У Товстоногова выпускница курса одного из самых талантливых педагогов Ленинграда Бориса Зона играла не так много. Уверен, играла бы больше, гораздо больше, вполне могла бы стать первой актрисой театра, но судьба свела ее с Сергеем Юрским — и это многое изменило.

Встреча с Юрским, как говорит сама Тенякова, была сродни солнечному удару. Наташа откровенно рассказала о своем чувстве первому мужу, режиссеру Льву Додину, и ушла. Роман Сергея Юрского и еще одной знаменитой товстоноговской актрисы Зинаиды Шарко к тому времени был исчерпан. Популярность Сергея Юрьевича была невероятной, в Ленинграде просто космической. Ему уже было мало актерства, мало чтения на эстраде, мало кино и телевидения — он рвался в режиссуру. Товстоногов не мог отказать своему лучшему артисту, давал ему постановки. Появился спектакль «Мольер» М. Булгакова, «Фантазии Фарятьева» А. Соколовой. Тенякова играла там главные женские роли, играла ярко и талантливо, была занята и в телевизионных работах Юрского. Она сразу заявила о себе не только как жена, но и как соратница, верная помощница в работе.

Но разве мог Товстоногов спокойно смотреть, как вокруг его ученика формируется группа единомышленников, как внутри театра рождается другой театр? Товстоногова можно понять — БДТ того периода был его театром, собранным по крупицам, возрожденным из руин лучшим театром страны. Сам патриарх сравнивал театр с роскошной любовницей, возлежащей на ложе рядом с господином. «Почему я должен встать и пустить на это ложе другого?» — образно вопрошал Георгий Александрович. И покровительственно говорил Юрскому, что тому лучше оставить режиссуру и заниматься актерством. Но разве мог бунтарь Юрский прислушаться к мэтру (хотя мэтр, может, и был в чем-то прав).

Все это плюс нелюбовь к Юрскому ленинградских властей и лично Григория Романова привело к тому, что Сергей Юрьевич совершил вынужденное путешествие из Петербурга в Москву. Тенякова могла остаться в Питере, играть в БДТ, играть много, но она именно в этот период подчеркнуто официально взяла фамилию Юрская и отправилась вслед за опальным мужем.

С тех пор они вместе: в жизни, на сцене, в кино. Достаточно редкий случай, можно сказать, уникальный. Она играла у Юрского в «Гедде Габлер», «Провокации», «Лысой певице», в спектакле «После репетиции» (там с ними еще и дочь Даша играла, тоже актриса).

Даже в антрепризных «Игроках», где нет ни одной женской роли, Юрский такую роль выдумал, выдумал для Теняковой — она изображала у него странную горничную в гостинице, горничную, которую звали, как карточную колоду — Аделаида Ивановна.

Сергей Юрский стал главным режиссером ее жизни, хотя она всегда самодостаточна и никогда не была приложением к кому-то. Тенякова сделала свой выбор — и не прогадала. Хотя достойно играла и в спектаклях других режиссеров — например, в МХТ выразительно исполнила роль Гурмыжской в «Лесе» А. Островского, поставленном режиссером новой волны Кириллом Серебрянниковым.

Наталью Тенякову можно и нужно уважать за то, что она живет так, как считает нужным и правильным. Замечательная актриса и милая женщина, она сумела остаться цельной и естественной, не заиграться в театр, не разменяться на мелочи. Поверив один раз главному мужчине своей жизни, она хранит эту веру долгие годы.

СЕРГЕЙ ПАЛЬЧИКОВСКИЙ
Первая крымская N 283, 17 ИЮЛЯ/23 ИЮЛЯ 2009

День 3 июля