К 160-летию со дня рождения знаменитого русского художника Василия Ивановича Сурикова

Середина января, середина зимы… Окончились продолжительные, а для кого-то и не очень, праздничные выходные, наполненные необычайной светлой радостью январских праздников. И вот люди, проживающие в тех районах нашей земли, где иногда столбик термометра зимой «выползает» за отметку тридцать градусов, начинают с опаской и порой нетерпением ждать «крещенские» морозы.

В такое время в разговорах людей часто промелькивает фраза: «ну ты в шубе, прям, как боярыня Морозова». Конечно же, такую известность приобрела мужественная боярыня Феодосия Прокопьевна Морозова, одна из главных деятельниц старообрядческого раскола возникшего в середине XVII века, в большей части не благодаря своему характеру и нраву, и отнюдь не благодаря её роли в истории. Выражаясь современно, можно сказать, что «популярность» Морозовой связана с именем выдающегося художника Василия Ивановича Сурикова.

Если сегодня выйти на улицу с опросом касательно живописных полотен Сурикова, то в их числе, конечно же, окажутся, помимо уже упомянутой такие картины как «Утро стрелецкой казни», «Меншиков в Березове», возможно, кому-то припомнится «Взятие снежного городка» или такие выдающиеся полотна как «Покорение Сибири Ермаком», «Переход Суворова через Альпы». Но, с чего же всё начиналось? Откуда берёт свое начало «оживотворяющая река» соединившая в себе два потока врождённый талант и приобретенное мастерство художника, столь порою быстрая и ревущая, а иногда наоборот тихая и безмятежная?

Далёкий 1848 год… В городе Красноярске в семье канцелярского служащего, выходца из старинного казачьего рода родился мальчик, ставший впоследствии талантливым и знаменитым художником. Первые уроки рисования он получил у школьного учителя Н.В.Гребнева. Вообще о биографии Сурикова, о его картинах написано множество заметок и исследований, поэтому, наверное, достаточным будет здесь обозначить лишь основные даты. В 1868 отправился в Петербург, где в 1869 поступил в Академию художеств; окончив Академию в 1875, с 1877 жил в Москве, где и умер 6 (19) марта 1916.

Обыкновенно за точностью дат и историчностью событий скрываются подчас тягостные муки, сомнения и душевные радости человека обладающего несметным талантом, дарованным ему Богом.

Многие биографы, искусствоведы и просто неутомимые в исследованиях люди давно уже высказали свои предположения и убеждения по поводу характера Сурикова, его внутреннего мира и направленностей души. И иной раз даже может бессмысленным для нас показаться искание «белых» нераскрытых моментов в биографии такого «изученного» художника как Суриков.

Давайте зададимся одним всего лишь вопросом: «Что главное в жизни художника, поэта, музыканта, да и вообще творческого человека?». Ответ всем нам известен давно: «Главной задачей творческого человека вообще и главным его желанием при создании любого произведения непременно предстаёт попытка ещё и ещё раз показать людям значение в жизни человека моментов поиска и обретения любви и истины, чистоты и правды, терпения и радости».

В известных нам картинах Василия Ивановича Сурикова, мы привыкли видеть неугасаемую веру, всегда живую надежду и неиссякаемую любовь, или, конечно же, немаловажный, но всё же только лишь «патриотизм, силу и мощь характера русского человека» как в этом нас убеждают многие исследователи его творчества? Мы ясно видим ту религиозность, на картинах художника, которой он непременно дорожил, но почему то для многих из нас он стал только лишь выдающимся живописцем-историком. Ведь есть и другая сторона жизни знаменитого художника, порою даже и не всем известная, в которой Суриков предстает как писатель картин, сюжеты которых взяты из библейской истории, и почти неизвестен Суриков-иконописец. Глядя на эти произведения, можно с полной уверенностью сказать, что они подчас коренным образом отличаются от известных «Боярыни Морозовой» и «Утра стрелецкой казни». Отличаются не потому что связаны с каким-то особым периодом в жизни художника, нет, они писались им наравне с другими в течение всей его жизни, отличаются манерой письма, палитрой красок и, конечно же, совсем другим содержанием.

Начало жизни «других» картин Сурикова неразрывно связано с началом его становления как художника. Чтобы поддержать семью после смерти отца, Суриков вынужден служить канцелярским писцом. Иногда приходилось, вспоминал он позднее, "яйца пасхальные рисовать по три рубля за сотню"; однажды он выполнил на заказ икону "Богородичные праздники".

Рисунки Сурикова привлекли внимание красноярского губернатора П. Н. Замятина, и тот ходатайствовал перед Советом Академии о зачислении Сурикова учеником. Из Петербурга пришел положительный отзыв о работах, но с оговоркой, что стипендия назначена не будет. Помог богатый золотопромышленник П. И. Кузнецов, любитель искусства и коллекционер, который взял на себя расходы по содержанию молодого художника. В середине декабря 1868 года с обозом Кузнецова Суриков отправился в дорогу, длившуюся два месяца. К экзаменам в Академию Суриков оказался недостаточно подготовленным. Он поступил в школу Общества поощрения художеств к М. В. Дьяконову и за три летних месяца освоил трехгодичный курс. 28 августа 1869 года Суриков успешно сдал вступительные экзамены в Академию художеств, его приняли вольнослушателем и зачислили в головной класс.

В апреле 1875 года художник приступает к программной работе на Большую золотую медаль: "Апостол Павел, объясняющий догматы христианства перед Иродом Агриппой, сестрой его Береникой и римским проконсулом Фестом". В большинстве случаев эта «медальная», как думалось Сурикову, картина у современных искусствоведов рождает лишь слова, подобные таким, как: «Строгая композиция этого произведения не выходит за рамки академических канонов, но подчинена выявлению психологии героев». Что же изображено на картине и почему Сурикова заинтересовал именно этот сюжет?

Речь святого апостола Павла перед Иродом Агриппой II, (последним царём из фамилии Иродов у Иудеев) сестрой его, и прокуратором Кесарии Фестом была одной из значительнейших и замечательнейших в истории христианства. Апостол в этой речи блистательно доказывает истинность проповедуемого им учения, сущность которого он заключает в покаянии и добрых делах. Он доказывает настолько точно и аргументированно истинность Воскресения Христова и Его учения, что царь, бывший последователем иудейской религии, сознается в том, что речь апостола чуть было не обратила его в христианство.

Прямо сказать, что могло именно заинтересовать молодого ещё художника в отрывке, описанном в книге Деяний святых апостолов, практически не возможно. Но с определённой долей уверенности можно предположить, что именно это библейское событие выбрано было Суриковым из-за его значительности, во-первых, для него самого; во-вторых, же, он сам, видя то обрядовое отношение к религии, бытующее в народе, решил через живопись донести до всех важность и силу христианской веры для любого человека. В его последующих картинах на библейские темы, можно найти всё те состояния души человеческой которые свойственны нам всем. Обращать внимания на них мы порою или не хотим и заглушаем, на сколько возможно их, попросту из-за того, что боимся дать ответ перед Богом за что-либо сделанное нами.

Во все времена существовали богатые и бедные, два слоя общества, порою воинствовавшие друг с другом. Картиной «Богачь и Лазарь» написанной в 1873 году художник призывает всех нас задуматься над тем, что мирская пресыщенность богачей и муки, страдания, терпимые бедняками, имеют впоследствии различное воздаяние у Бога, так что земное богатство не есть залог пребывания в Раю и тяжелые страдания бедняков не имеют обязательного продолжения в будущей вечной жизни. «Пир Валтасара» (1874 г.) призывает ещё раз вспомнить человека о том, что он не является самодовлеющим существом, и что жизнь человека, отвернувшегося от Бога, всегда имеет одну направленность и один вектор – погибель. В написанной в 1872 году картине «Саломея приносит голову Иоанна Крестителя своей матери Иродиаде» художник предлагает всему человечеству вместе с ним задуматься о том мнении людском, которым так многие теперь дорожат, жертвами которого иногда выступают не только привязанности и привычки, но и близкие нам люди. В 1888 году Суриков пишет картину «Исцеление слепорожденного Иисусом Христом», пытаясь показать нам, как необходимо порою бывает исцеление от слепоты, возникающей в нашем мире. Слепоты, выражающейся в презрении к людям, и в таком признаке, ярко характеризующем наше время как безразличие, которому сопутствуют две сестры - апатия и уныние, в свою очередь лишающие порою человека смысла жизни. Художник показывает. что только у Бога возможно искать подобного «прозрения», ведь только Он, всецело сострадающий человеку, способен исцелить и утешить его.

Была в жизни Сурикова и работа над росписью храма Христа Спасителя, где ему выпало писать сцены Первого, Второго, Третьего и Четвертого Вселенских Соборов. До сих пор сохранились некоторые эскизы этой работы, на которой также видно порою философское и даже богословское осмысление событий, произошедших в истории Церкви.

Последней же, заключительной вообще, работой Сурикова стала написанная незадолго до смерти икона «Благовещение». И хотя многие искусствоведы и ценители искусства привыкли видеть в ней только лишь последнюю не вполне удавшуюся картину, обращаясь мысленно взором к всему творчеству великого художника, можно с твердой уверенностью сказать, что по крайней мере наравне с неподражаемыми историческими панно стоит поставить и религиозное миссионерское творчество Василия Ивановича Сурикова.

Пусть действительно масштабна, притягательна и неимоверно памятна для нас картина «Боярыня Морозова», но значимей для любого человека та благая весть, которая безмолвно звучит в «Благовещении», значимей она была и для Сурикова, ведь он не только старался пронести её в течение всей своей жизни через все свои произведения, но и в конце своей жизни посчитал её главным своим как вдохновителем, так и сюжетом.