День 15 июня      

«Говорят, что Россия сердится. Нет, Россия не сердится, Россия сосредоточивается»

Трудные времена переживает сегодня Россия. Но в истории нашей страны были периоды и похуже. Скажем, год 1856-й. Характеризуя его, Лев Толстой говорил: "Кто не жил в 1856 году, тот не знает, что такое жизнь". После Крымской войны Россия была унижена, отодвинута на задворки, оставалась бессловесной и одинокой, как цыган в поле. Но это был не только результат поражения в войне и подписания унизительного мира, но и плод внешней политики, в течение сорока лет проводимой министром иностранных дел Карлом Нессельроде, которого заботили не столько российские интересы, сколько немецкие.

"Загнав русскую политику в тупик, канцлер привел Россию к политической блокаде, сделав из страны нечто вроде европейского пугала. Я склонен думать, — писал Валентин Пикуль, — что Николай I поступил все же по-рыцарски, когда, не стерпев стыда поражений, приказал лейб-медику Мартыну Мандту дать ему порцию яда, от которого и скончался на узкой лежанке, накрытой шинелью рядового солдата. Царь понял крах тех идеалов, которым он поклонялся и всю жизнь следовал. Перед смертью он сказал своему сыну: "Прощай, Сашка... Я сдаю тебе под команду Россию в дурном порядке!".

Вступив на престол, Александр II взялся за укрепление страны, призвав в команду российских патриотов. Один из них — светлейший князь Александр Михайлович Горчаков — возглавил внешнеполитическое ведомство.

21 августа 1856 года новый министр иностранных дел Горчаков направил всем посольствам России циркуляр, в котором определил новые задачи внешней политики страны после завершения Крымской войны. В тексте были слова, которые цитировала вся Европа: "Говорят, что Россия сердится. Нет, Россия не сердится, Россия сосредоточивается". Другими словами, Россия воздерживается от активного вмешательства в европейские дела. Она наводит порядок в собственном доме, оправляется от потерь и понесенных жертв. Это одна сторона новой политики. Другая состоит в том, что Россия больше не намерена жертвовать своими интересами в угоду кому-либо и считает себя совершенно свободной в выборе своих будущих друзей.

Новый курс внешней политики во многом определялся мировоззрением и богатым дипломатическим опытом Горчакова. Он учился в Царскосельском лицее вместе с Александром Пушкиным, дружил с Федором Тютчевым, симпатизировал декабристам. В 1817 году в чине IX класса Табели о рангах поступил в канцелярию министерства иностранных дел и с небольшим перерывом пробыл на дипломатической службе почти 65 лет.

Горчаков присутствовал на конгрессах Священного Союза в Троппау, Лайбахе, Вероне. Занимал посты секретаря посольства в Лондоне, в Риме, был советником посольства в Берлине, посланником в Тоскане, поверенным в делах во Флоренции, чрезвычайным посланником в Вюртемберге, затем в Вене, в 1850—1854 годах во Франкфурте-на-Майне — столице Германского союза, где познакомился с послом Пруссии Отто фон Бисмарком, который позже признавал Горчакова своим учителем. "Молодой человек, — наставлял Горчаков Бисмарка, — не забывайте, что войны возникают от слов, тихонько сказанных дипломатами. А вы кричите даже слишком громко...". Известный советский писатель Валентин Пикуль назовет Горчакова и Бисмарка "железными канцлерами" и посвятит им роман "Битва железных канцлеров".

Став министром, Александр Михайлович провел серьезные преобразования в МИД: освободил министерство от ряда несвойственных функций (например, управления некоторыми окраинами империи), упростил его структуру, перешел к политике гласности (с 1861 года стал издаваться "Ежегодник МИД", где широко освещались вопросы текущей внешней политики), обновил состав дипломатического корпуса за границей, повысил требования к образовательному уровню дипломатов...

Но все это прелюдия. Его цель была — добиться отмены унизительных для России статей Парижского мира 1856 года, вырваться из международной изоляции. Для этого требовались союзники, и Горчаков начинает многоходовую игру с Наполеоном III. Идя на союз с Францией, рассчитывает расколоть прежнюю англо-французскую коалицию, сыграть на противоречиях между Австрией и Францией. Ему это удалось — в 1859 году был подписан русско-французский договор о нейтралитете и сотрудничестве. Однако договор оказался недолговечным. Горчаков не мог не замечать, что большинство европейских стран, несмотря на разделявшие их разногласия, обнаруживали единство в противодействии требованиям России. Так, в начале 60-х годов Франция и Австрия отказались поддержать инициативу Горчакова о проведении реформ в христианских провинциях Оттоманской империи. И в ходе начавшегося в Польше восстания европейские правительства вновь солидарно продемонстрировали свое негативное отношение к России. Парижский и лондонский кабинеты министров настаивали на восстановлении в Польше Конституции 1815 года, проведении широкой амнистии. Первую скрипку в развернувшейся антирусской истерии играла тогда Англия.

Во время польского восстания Горчакову пришлось трижды отвечать на коллективные демарши европейских держав, заявляя о недопустимости вмешательства во внутренние дела России. "Польский вопрос" вынудил внешнеполитическое ведомство России пересмотреть некоторые традиционные направления внешней политики и начать поиск новых союзников. В 60-е и 70-е годы Горчаков предпринял шаги, неоднозначно встреченные современниками. Прежде всего, он с согласия Александра II решительно пошел на сотрудничество с Пруссией. Бисмарк нуждался в поддержке Россией своей политики объединения Германии под главенством Пруссии. Горчаков поддержал Бисмарка в обмен на пересмотр статей Парижского мира.

Россия обратила внимание и на Америку. В середине XIX века флот США начал угрожать мировой гегемонии Великобритании, а американские товары составляли конкуренцию английским. В Петербурге стали рассматривать США в качестве серьезного противовеса экономическому и политическому господству Великобритании. На берегах Невы помнили и проводимую Америкой политику благожелательного нейтралитета в период Крымской войны. В годы гражданской войны в США Россия однозначно высказалась за вашингтонскую администрацию в противовес Англии и Франции, оказывавших поддержку южным конфедератам. Горчаков писал в те годы: "Мы советуем умеренность и примирение, но мы не признаем другого правительства в Соединенных Штатах, кроме вашингтонского".

В те же годы возникла идея продать США Аляску из-за убыточности российско-американской компании, на протяжении полувека осваивавшей эти территории, и невозможности поддержки ее правительством ввиду тяжелого финансового положения страны, а равно невозможности оборонять эти обширные территории и препятствовать незаконному рыбному промыслу. Горчаков поддержал это предложение, ибо продажей Аляски намеревался укрепить дружественные отношения между двумя странами. Согласно договору от 18 марта 1867 года Аляска отошла к США за $7,2 млн.

В октябре 1864 года Горчаков представил Александру II доклад, где изложил программу действий в Средней Азии. На основе этого доклада МИД и МВД разработали детальный план, сутью которого стало ограничение нашего продвижения вглубь Азиатского континента. В нем говорилось: "Дальнейшее распространение наших владений в Средней Азии не согласно с интересами России и ведет только к раздроблению и ослаблению ее сил. Нам необходимо установить на вновь приобретенном пространстве земли прочную, неподвижную границу и придать оной значение настоящего государственного рубежа".

Министр предписывал русской пограничной администрации не вмешиваться во внутренние дела среднеазиатских государств, оказывая на них только "нравственное влияние".

В июле 1870 года Наполеон III объявил войну Пруссии. Россия заявила о нейтралитете. Пруссия имела более мощную армию, солдаты ее были воодушевлены идеей национального объединения. В результате краткосрочной военной кампании успех сопутствовал немецким войскам. В сражении под Седаном вместе с французскими войсками сдался в плен и Наполеон III. Горчаков решил, что наступил исторический момент, позволяющий "смыть пятно", оставшееся от крымского поражения. Александр Михайлович сумел убедить Александра II и Совет министров в необходимости действовать решительно. 19 октября 1870 года Горчаков направил циркуляр послам держав-участниц Парижского трактата. В нем говорилось, что Россия не считает себя более связанной обязательствами, ограничивающими ее суверенные права на Черном море. Турецкому султану сообщалось об аннулировании дополнительной конвенции о количестве и размерах военных судов, которые наши страны могли иметь на Черном море.

Циркуляр Горчакова был полной неожиданностью для европейской дипломатии и вызвал решительный протест в Вене и Лондоне. Турция объявила сбор резервистов в армию. Обстановку разрядил Бисмарк, заявивший о том, что трактат 1856 года ущемлял суверенитет России. На последовавшей по его предложению конференции в Лондоне европейские государства были вынуждены признать правомерность действий России. Подписанный 1 марта 1871 года всеми участниками переговоров Лондонский протокол с восторгом встретила российская общественность.

Благодаря усилиям Горчакова сложился Союз трех императоров (Австро-Венгрии, Германии и России), который стал стержнем мировой политики 70-х годов, оказал благоприятное воздействие на взаимоотношения европейских государств, в частности обеспечил безопасность западных границ России. Впрочем, Горчаков отчетливо осознавал, что глубинные противоречия между этими тремя государствами оставались. "Славянский вопрос является причиной недоверия и "боязни" между государствами", — писал Горчаков Александру II в том же году. Пытаясь удержать Австро-Венгрию в качестве союзницы, Россия вынуждена была признать за ней право на влияние в славянских землях Турции. Это был очередной компромисс, которыми богата внешняя политика России тех лет.

Вскоре после окончания очередной русско-турецкой войны светлейший князь уехал за границу на лечение, от активной политической жизни отошел: встречался с друзьями, диктовал воспоминания. В 1882 году Горчаков подал в отставку, а в 1883-м умер…

…Александр Горчаков остался в памяти потомков государственным деятелем, сумевшим в трудное для России время создать все необходимые внешнеполитические условия для проведения реформ и путем компромиссов отстаивать национальные интересы страны, укрепить ее. Он, как сегодня становится ясно, заложил основы того, что через 130 с лишним лет Россия будет играть роль не одной из двух сверхдержав, а являться одним из 5—7 влиятельных центров, от мнения которых зависит все мироустройство…

Александр СЕНИН
"Киевский ТелеграфЪ" 25 сентября - 1 октября 2009 №39 (489)

День 15 июня