Владимир Зельдин относится к редкому, почти уже не существующему типу артистов, про чью актерскую карьеру не стыдно сказать: настоящий творческий путь. «90 лет – тот возраст, когда человеку можно посочувствовать», – сказал по поводу своего предыдущего юбилея актер. Конечно, в шутку.

10 февраля Зельдин отмечает свой день рождения в 95-й раз, и этому можно только позавидовать. Его творческий путь продолжается.

Единственный сын погиб в 41-м

Зельдин – больше, чем просто прекрасный актер. Он – человек предельной честности и воли, хотя причин сломаться было предостаточно: революция, Гражданская война, нэп, коллективизация, Великая Отечественная, перестройка… За долгую жизнь он не уронил себя ни разу. Идти к цели, никого не расталкивая по пути локтями, – это, по словам актера, внушили ему в училище при театре МГСПС, будущем Театре имени Моссовета. Талантливого юношу, обладающего необычайной пластичностью и абсолютным слухом, были рады принять в балетном. Но отец-дирижер, мечтая видеть сына музыкантом, сообщил приемной комиссии, будто у Владимира слабое сердце, поэтому физических нагрузок он не выдержит. Офицером Зельдин тоже не стал – в военно-морское училище не зачислили из-за действительно плохого зрения. Став артистом Театра Красной, потом Советской, а затем и Российской армии, Владимир Михайлович осуществил мечты и свои, и отца. Здесь он и пел, и танцевал, да и с армией был связан. Хотя почему все в прошедшем времени? Поет, танцует и служит во всех смыслах он и сейчас.

А самым первым местом службы Зельдина стал Театр транспорта (ныне – имени Гоголя). Играя в нем пограничника Гоглидзе (спектакль «Генеральный консул»), артист привлек внимание помощницы режиссера Пырьева, который как раз тогда проводил, как бы сейчас сказали, кастинг на главную мужскую роль в своем новом фильме «Свинарка и пастух». Сыграть у Пырьева героя-горца хотели многие грузинские актеры – внешне они подходили под образ пастуха Мусаиба стопроцентно. Зельдин и сам сомневался, что его утвердят: режиссер снова и снова проводил пробы, но никак не мог остановиться на ком-то одном. Сделать выбор помогли женщины. Пырьев собрал дамскую часть съемочной группы – от гримера до помрежа – в просмотровом зале и показал им фрагменты кинопроб с разными претендентами. Глядя на сцену объяснения Глаши – Ладыниной с Мусаибом – Зельдиным, приехавшим к ней в деревню, зрительницы единодушно проголосовали за этого пастуха. Как и во многих других случаях, связанных с артистом, в котором мужская порода просто кричит, предпочтения женщин были на стороне Зельдина.

Сложная работа над фильмом «Свинарка и пастух», к съемкам которого приступили всего за несколько дней до начала войны, вошла в историю кинематографа так же прочно, как сама картина. Всеобщая мобилизация, бронь для артистов, работа над сценами на ВДНХ, которые снимали в перерыве между немецкими бомбежками… Днем Зельдин пел о том, как «хорошо на московских просторах», а по ночам, как и все жители города, дежурил на крышах домов – тушить зажигательные бомбы, сброшенные сверху, ему доводилось неоднократно.

Никаких пышных презентаций картины Пырьева не было – время было другое, не до того. Но кроме прочих целей, фильм «Свинарка и пастух» достиг той, о которой нынешние идеологи, мучимые мыслями о преодолении национальной розни, могут только мечтать: обаятельный кавказец Мусаиб надолго, если не навсегда, стал эталоном мужской красоты и порядочности для женщин всех возрастов, наций и религий.

Самому же Зельдину 41-й год помнится не только выходом легендарного фильма. В этот год погиб его единственный сын. Артист не любит распространяться на эту тему. Это не кокетство, а боль на всю жизнь, и не причинять ее себе снова и снова Зельдин имеет полное право.

«Два кусочека колбаски» пришлось жевать лениво

Следующая волна успеха накрыла Зельдина уже в 1946-м, когда он впервые вышел на сцену в легендарном спектакле ТСА «Учитель танцев». Подсчитано, что роль Альдемаро актер сыграл более тысячи раз, последний – в день своего 60-летия. В материальном же плане шумный успех спектакля никак не отра-зился на доходах актера. Единственной ощутимой наградой стали наручные часы, подаренные ему Политуправлением – первые для 30-летнего Владимира Зельдина. А еще бутерброды с колбасой. На банкете по случаю премьеры спектакля ему пришлось задействовать все свое актерское умение, чтобы изобразить полное равнодушие к манящей закуске и не наброситься на угощение, как требовал того голодный желудок, а жевать лениво, будто бы неохотно. Несмотря на безоговорочное признание, «лучший учитель всех времен и народов» продолжал жить в гримуборной театра. Собственными квадратными метрами – малогабаритной двушкой, где живет по сей день, артист обзавелся только много лет спустя.

Зато скольким Зельдин, будучи председателем профсоюзной организации театра, помог – даже сказать трудно. Он распределял квартиры в двух «актерских» домах, а сам долгое время мыкался по гостиницам. Воспользоваться служебным положением ему даже в голову не приходило. Хотя не только оно, но и близкое знакомство с сыновьями Микояна и Василием Сталиным, с которыми занимался верховой ездой в студенческие годы, могло решить многие его жизненные и профессиональные проблемы. Рассказывают, что Зельдин мог в лепешку расшибиться, добиваясь для кого-нибудь внеочередной установки телефона, – за себя же просить всегда стеснялся. Артиста никогда не видели ждущим аудиенции у директора театра. Новые роли, повышение зарплаты – эти маленькие радости приходили не в ответ на его просьбу, а сами. Поэтому, наверное, и были так редки. Еще один повод позавидовать внутренней силе этого человека: принимать малое, прекрасно сознавая, что достоин не просто большего, а совершенно иного.

«На Западе артист моего уровня имел бы виллу, счета в швейцарских банках. Я же в редкий праздник могу позволить себе сходить в ресторан вместе с женой, – признался мне Владимир Михайлович на одном кинофестивале, куда прибыл в качестве почетного гостя. – Я много лет мечтаю о собственном кабинете, где бы стояли шкафы с книгами, на столе бы лежали сценарии… но вынужден работать на крошечной кухоньке. Я не жалуюсь, мне хватает. Но когда случайно вижу в журналах или по телевизору особняки, необъятные квартиры молодых актеров, у которых за душой одни сериалы, недоумение начинает терзать меня изнутри…»

Мало сказать, что Зельдин – премьер театра, которому остается верен уже 65 лет. Зельдин – его душа. В день, когда должен состояться спектакль с его участием, весь театр живет ожиданием появления любимого актера. Зельдин не разочаровывает: он с восторгом отмечает новую кофточку гардеробщицы или оригинальную прическу билетерши – дамы млеют от такого внимания. Галантный, всегда подтянутый кавалер Зельдин был и остается окружен женщинами. Факт, завидный для многих его молодых коллег: после спектаклей, с которых зрители сегодня спешат сбежать сразу с финальным занавесом (если, конечно, не ретировались еще раньше), поклонницы по-прежнему ждут Зельдина с цветами у служебного входа. Это ведь не байка: однажды Владимиру Михайловичу предложили главную роль в спектакле, где не было задействовано ни одной женщины. Зельдин отказался. Когда некому на сцене объясняться в любви, зачем на нее выходить вообще? Эту философию рыцарского отношения к женщине актер постиг гораздо раньше, чем в его жизни появилась соответствующая роль – рыцаря печального образа.

С женой почти 50 лет

Спектакль «Человек из Ламанчи» возник в жизни Зельдина очень вовремя. Он спас артиста от забвения – в течение восьми лет, предшествовавших этой постановке, на большой сцене Владимир Михайлович не появлялся вообще. В Театр Российской армии пришел новый режиссер Борис Морозов, который стал продвигать свои новые постановки. Таким грандам, как Зельдин, Касаткина, Чеханков, было предложено насладиться всеми прелестями заслуженного отдыха. Так бы оно и продолжалось, видеть бы нам в очередной юбилей Зельдина усаженным на стуле в центре сцены и принужденным выслушивать поздравления коллег, изображать почтенную слабость… Но сбыться этому сценарию не позволил Юлий Гусман. В 2003 году на фестивале «Киношок» в Анапе режиссер, наблюдавший, как Зельдин каждое утро молодецки плещется в сентябрьском море, когда другие ёжатся от пронизывающего ветра на берегу (Зельдин с молодости активно увлекался спортом, свои занятия он ограничил лишь после 80, когда у него случился инфаркт), предложил ему сыграть роль Дон Кихота. В 90 лет! Коллеги, узнав такую новость, стали подозревать «заговорщиков» в лучшем случае в авантюрности, а то и просто в слабоумии. В успех верили лишь сам Зельдин и его жена Иветта, с которой они вместе уже около 50 лет. Даже режиссер окончательно утвердился в своем намерении репетировать с Зельдиным только после того, как артист исполнил несколько сложнейших арий. И вот уже шестой сезон при неизменных аншлагах Владимир Михайлович танцует, фехтует, а после этого еще вживую поёт. И конечно, признается в любви. Причем кому? Дульсинее – Тамаре Гвердцители!

А еще Зельдин в этом спектакле философствует. Как заметил Юлий Гусман, «Человек из Ламанчи» – подвиг не столько возрастной, сколько идейный. Актер всю жизнь был беспартийный, хотя идти «правильным курсом» вместе со всеми его очень настойчиво приглашали. «Мне казалось: чтобы по документам стать коммунистом, я должен совершить какой-нибудь подвиг», – объяснял он. Кроме того, Зельдин считает, что актер должен быть выше уставов партий – догадка, неведомая многим его коллегам. Беспартийность не означает инертности, даже наоборот – Зельдин жадно интересуется происходящим. Просто то, о чем другие кричат на митингах, артист говорит со сцены, считая этот метод воздействия более эффективным. Дон Кихот для Зельдина не просто роль, а второе «я». Актер так же, как его герой, взывает вспомнить о морали не только во время спектаклей. «Когда такой заслуженный человек, как художественный руководитель Большого театра Владимир Васильев, узнает об упразднении собственной должности не от руководства – по радио, это ведь бесчеловечно, – возмущался грубой отставкой друга Зельдин. – Я очень остро переживал за Володю».

Сегодня Васильев и Гусман репетируют с Зельдиным новый спектакль «Танцы с учителем». 14 февраля артист сыграет премьеру. К ней и юбилею скорее всего приурочат вручение очередного ордена «За заслуги перед Отечеством». По логике – второй степени (награждать артиста этим орденом начали с 85 лет). До высшей, первой степени Зельдин пока не дотягивает всего одну пятилетку. Очень удивлюсь, если правительство все же сочтет заслуги актера настолько выдающимися, что плюнет на формальности.

Но надеюсь.

Супруга Иветта: Живем, едим без выкрутасов

С будущей женой Иветтой Капраловой, выпускницей филфака МГУ и сотрудницей Бюро пропаганды киноискусства, Зельдин познакомился, когда ему было 47 лет, ей 28. Никто не знает артиста лучше, чем она.

– Со стороны кажется, что Владимир Михайлович – легкий человек. Или это только кажется?

– Не бывает легких людей в его возрасте. Зельдин бывает всякий. Такой будет мой ответ.

– Он прихотлив в быту?

– Мы очень просто живем, без выкрутасов. Так же и в еде. Но абы что Владимир Михайлович есть не станет, я все время что-то новое придумываю. Хотя есть и традиционные предпочтения.

– Какие?

– Об этом узнаете из нового спектакля «Танцы с учителем», он написан с наших же слов. Там один герой спрашивает женщину: «Чем вы кормите своего мужа, что он такой двужильный?» А она отвечает: «Котлетами куриными с картофельным пюре». Это блюдо Зельдин очень уважает.

– Не представляю всегда элегантного Зельдина в быту, в халате. Или он и дома при бабочке?

– И халат есть – очень красивый, и тапочки – из овечьей шерсти. И домашнюю, и выходную одежду покупаю ему я. Как и большинство мужчин, Зельдин не любит ходить по магазинам, поэтому я сама приношу ему обновки. Знаю его размеры, вкусы, никогда не ошибаюсь.

– Полтора года назад умер ваш пес Борька. Сейчас у вас кто-то живет?

– У нас всегда собаки были. Всех их я подбирала на улице. Вот и Борька так появился – его бросили, он орал как резаный, я пожалела его и принесла домой. Обычная дворняга, но краси-и-вый. Мы назвали его в честь Ельцина. Это был 1991 год, Борис Николаевич тогда был популярен, мы его поддерживали. Борька прожил у нас, можно сказать, с грудного возраста и до глубокой старости – 17 лет. Под конец он ослеп, оглох, но держался мужественно. В переводе на человеческий возраст Борька был старше нынешнего Зельдина – дожил до 119 лет. Больше у нас никого из домашних любимцев нет. Тяжело уже за ними ухаживать. А взять и не следить за животным? Нет, мы слишком ответственные люди.