Роман Виктюк действительно как будто неподвластен возрасту. Ему — 75, но за очками и модным прикидом этого никак не видно. Он по-прежнему проказник и угодник, дамский, а также мужской. Возраст свой он, по его собственному признанию, не чувствует. Называет себя бандеровцем, осевшим в Москве. Любит вспоминать, что был популярнейшим актером в Львове, а Богдан Сильвестрович Ступка в это время играл на сцене в том же самом Львове… задние ноги лошади. Ступка, кажется, не особенно возражает. Это ведь так престижно — работал рядом с самим Виктюком.

Все началось со «Служанок»

Скандально популярный Роман Виктюк, тот, которого мы знаем, начался со спектакля «Служанки» по пьесе Жана Жене. Хотя некоторые считают, что старт он взял на «Уроках музыки» Л. Петрушевской, поставленных в Студенческом театре МГУ. Но при всем немалом резонансе того спектакля Виктюк — тот, каким он стал, — начался все же со «Служанок», созданных маэстро в «Сатириконе». Многие связывают успех тех давних «Служанок» исключительно с актерами Константином Райкиным и Сергеем Виноградовым, ставшими полноправными соавторами Виктюка. Кто-то отдает должное автору пьесы Жану Жене, подсказавшему режиссерам всего мира концепцию: женские роли в его пьесе должны играть мужчины. Некоторые отвешивают поклоны Алле Сигаловой, поставившей пластику спектакля. А поскольку пластика и являлась в тех «Служанках» не просто главным, но единственным языком (текст Жана Жене практически не звучал), то поди разберись, кто автор: Сигалова или Виктюк. Но основные лавры достались, конечно, Роману Григорьевичу, объединившему усилия многих талантливых людей воедино и умело подавшему «Служанок» как собственный фирменный знак.

Конечно, «Служанки» прозвучали весьма революционно на фоне достаточно традиционного театра тех лет. Но на это «голубоватое» фрондерство власти решили посмотреть сквозь пальцы: уж лучше зачатки сексуальной революции, чем фига в кармане и призыв к революции социальной. Служанки Клер и Соланж стали травить свою мадам по всей стране с превеликим успехом. Зрители валом валили на разрешенную «клубничку». Но даже не сам спектакль оказался столь важен для режиссера. Необычайно важным стало понимание: вот стезя, ступив на которую, останешься модным в течение десятилетий, какого бы качества спектакли ты ни ставил.

Знаете, каким он парнем был

В своей биографии режиссер Роман Виктюк что только не воплощал на сценах страны: когда нужно — «датские» спектакли (к официальным датам), когда надо — традиционную украинскую классику, например, «Украденное счастье» И. Франко во МХАТе, причем в дуэте Миколы Задорожного и его оппонента и намека не было на крепкие мужские отношения. Ставил Виктюк и русскую классику — «Анну Каренину» Л. Толстого в театре им. Евг. Вахтангова с Людмилой Максаковой, например, но и здесь особого успеха не снискал, поскольку Каренин с Вронским и Стивой Облонским ни в какую скандальную связь вроде бы не вступили…

Но после «Служанок» Виктюк смекнул: вот оно! И еще смекнул: можно! Прямо как в отличном французском фильме «Хамелеон», где герой Даниэля Отоя волшебным образом превратился из хронического неудачника в суперпопулярную личность благодаря специально пущенному слуху о его нетрадиционной сексуальной ориентации.

Вот тогда-то и вышел на арену Роман Виктюк как яркий представитель гей-культуры, человек небесталанный, достаточно цинично решивший: какую бы абракадабру я теперь ни поставил, вы, зрители, будете мне рукоплескать, ибо… ибо не захотите выглядеть немодными, а однополая любовь — это модно и скандально, много завываний — это модно, много эротических телодвижений под самую разную музыку — это очень-очень модно. Плюс претензия на глубину, непонятность, истеричность, вычурность и т.п.

Конечно, в такое месиво хорошо было бы подкинуть какую-никакую звезду. И Виктюк подкидывал — то Аду Роговцеву («Дама без камелий», «Сансет-бульвар»), то Сергея Маковецкого («Мадам Баттерфляй», «Рогатка»), то Валентину Талызину, Лию Ахеджакову, Марину Неелову. Потом и этого показалось мало — помогли смежные искусства. Желая не отставать от моды, в спектаклях Виктюка стали с удовольствием появляться стареющие примы — балерина Наталья Макарова («Двое на качелях»), певица Елена Образцова («Венера в мехах»), а эстрадник Ефим Шифрин и вовсе к месту вспомнил, что Виктюк был в студенческие годы главным его учителем и наставником, так сказать. Таковым и остался.

Живет прошлым, причем неплохо

Роман Григорьевич Виктюк давно говорит, что хотел бы поставить спектакль с Максимом Галкиным или Веркой Сердючкой. Только захотят ли они? Славы у них и так предостаточно, общение с Виктюком вряд ли что-нибудь добавит им в плане популярности или денег. Ведь если говорить честно, Виктюк нынче далеко не так скандален и интересен, как в годы, когда многое было запрещено. Сегодня на сцене и экране показывают такое, что Виктюку и не снилось. По существу, он является ныне весьма добропорядочным дядюшкой, сладострастно вспоминающим и напоминающим нам о грешках молодости, о бурных минувших годах. И только глухие провинциалы продолжают воспринимать его как мессию, а его спектакли — как художественное откровение. Вообще же, все его последние работы — «Мастер и Маргарита», «Давай займемся сексом», постановки о Рудольфе Нуриеве и о сильно «поголубевшем» Донжуане — или откровенно неудачны, или полуудачны. Построены они на набивших оскомину приемах, сильные актерские работы в них отсутствуют, лица исполнителей плохо различимы, и только Дмитрий Бозин героически до сих пор несет в себе альтер-эго режиссера. Впрочем, все это не умаляет провинциальный ажиотаж: в глухих местах Виктюком еще «не наелись».

Роман Григорьевич, конечно, большой молодец: раскручивать себя он умеет и не устает это делать. Он меняет яркие пиджаки, но не меняет имидж. Он умеет ставить несколько спектаклей одновременно, причем везде отсутствует на репетициях. Он по-прежнему рассказывает о том, что был непримиримым борцом с советской властью, боролся, искал, находил и не сдавался. Его репетиции, как всегда, эпатажны, и много лет подряд мужские и женские половые органы он прилюдно именует «чичиркой» и «манюркой». Он уверяет всех вокруг, что желанен и востребован до сих пор во всех точках земного шара. Он не устает напоминать о том, что является украинским режиссером и любит «нэньку» пылкою любовью, хотя давным-давно работает в Москве.

Он народный и всенародный. Общения с ним не чураются президенты. Думал ли когда-нибудь еще не 75-летний Роман Виктюк, мальчик из Львова, начинающий режиссер, эпатажный, нетрадиционный, демонстративно неофициальный, что будет так обласкан высшим начальством стран, отпочковавшихся от чуждого ему Советского Союза? Разве что в самых смелых своих мечтах.

Это потом он понял, что запретный плод сладок и при наличии определенного таланта так легко морочить голову зрителям, тоскующим по «клубничке». И правильно говорят: вначале ты работаешь на репутацию, потом репутация работает на тебя. Репутация Виктюка нынче работает на него вовсю, а он свесил ножки, болтает ими непринужденно и, посмеиваясь, посматривает на всю эту кутерьму сквозь затемненные гламурные очки.