Секретарь, укоряемый во многом притяжании, имел слабость к устроению новых дач и домов и за продолжительное время своей службы обзавелся ими в таком числе, что от его недругов на это было сделано указание новоприбывшему начальнику. Начальник отвечал:

-- Хорошо, я его испытаю, и если он меня не убедит, откуда ему все это мимо службы взялося, то тогда поступлю с ним, как надобно.

Самому же доносчику, да и всем при особе своей состоящим и приседящим строго наказал, чтобы ничего тому секретарю даже в самых отдаленных намеках подано не было, о чем ему готовился острый вопрос. И когда секретарь, ничего не знав о преднамеренном, в обычное время предстал докладывать просьбы и доклад свой кончил, вопрошен был:

-- Правда ли, что вы посулы от просителей вымогаете и даже вымогательством к приношению вам денег нудите, а без того дел не рассматриваете?

Но секретарь, оком не моргнув, отвечал, что все это чистая клевета, и страшною клятвою именем божиим поклялся.

-- Хорошо, -- возразил начальник, -- но, во-первых, вам такие клятвы говорить непристойно, а во-вторых, я только тогда словам твоим поверю, когда вы мне объясните: откуда вам взялось на вашем месте пять домов и шесть дач?

Секретарь же, слыша сие, отвечал, что все те домы и дачи и вся яже в них не ему, но жене его принадлежит.

-- Но жена ваша всего этого в приданое вам не принесла, ибо известно мне, что она дочь людей бедных.

-- Точно так, -- отвечал секретарь.

-- В таком разе, откуда же у нее взялись такие имущества?

-- Не знаю, -- отвечал секретарь.

-- Как так -- не знаете?

Секретарь изобразил собою большую сконфузливость и, пожав плечами, опять отвечал:

-- Как вам угодно, а я этого и сам себе объяснить не могу.

-- Ну, то могли же бы вы ее о том прямо спрашивать!

-- И даже много раз спрашивал.

-- И что же она вам на то отвечала?

-- Ничего не отвечала.

-- Как так ничего?!

-- Так: я ее спрошу: "откуда ты, душко мое, деньги берешь?" А она только покраснеет, но ничего не скажет.

Начальник посмотрел на сего оборотливого секретаря и добавил:

-- Однако ты, вижу, искусный ответчик.

После того секретарь остался на месте, и никто не мог доказать, что он не имеет источника.