Есть такой анекдот: пришел еврей наниматься на ферму. Хозяин и спрашивает:

-- Что же, вы хорошо знаете полевое хозяйство?

-- Чтобы да, так нет.

-- Может быть, скотоводство?

-- Чтобы опять да, так опять нет.

-- В таком случае, вы, вероятно, знаток по части молочного хозяйства?

-- Нет, нет и еще нет.

-- Значит -- огородничества? Птицеводства?

-- Чтобы я все это так знал, как я не знаю.

-- Так что же вы, в таком случае, будете делать?

-- А я буду давать советы.

Меня этот анекдот не смешит. Для меня это трагический анекдот; одна из мучительнейших тягот моей жизни заключается как раз в том, что все все время дают мне советы. Вид у меня такой бестолковый, или люди все встречаются очень уж доброжелательные, -- не знаю. Но от обилия советов по-ги-ба-ю. Податься некуда!

И если бы еще советовали с толком, с пониманием, по своей специальности. Так ведь нет. Портниха советует, какое принимать лекарство, доктор -- как писать рассказы, полотер -- где заказывать шляпы, профессор философии -- как делать омлет, годовалые дети -- как рационально питаться.

И это все не выдумано. Все это горькая правда.

Нет такого человека, который, увидя меня хоть мельком, не посоветовал бы мне чего-нибудь. Врач, вместо того, чтобы честно прописать мне мышьяк против малокровия, хлопнул себя по лбу и воскликнул:

-- Знаете, что мне пришло в голову? Чудесная идея!

-- Железо?

-- Нет, вот что я хочу вам посоветовать.

-- Морковный сок? Фосфор?

-- Да нет же! Не сок и не фосфор, а вот что: напишите-ка вы какую-нибудь удивительно хорошую пьесу. Понимаете? Чтобы весь мир ахнул. Что-нибудь совсем небывалое, яркое, оригинальное, ну, словом -- превосходное. Такая пьеса может вам принести великолепный доход.

Я вздохнула и ответила:

-- Милый доктор! Долг платежом красен. Я тоже хочу вам дать совет. Сделайте-ка вы какое-нибудь потрясающее научное открытие, что-нибудь в роде радия. Только лучше, если еще важнее. Понимаете? Чем важнее, тем лучше, так что вы уж не стесняйтесь: открывайте что ни на есть лучшее. Это может дать вам хороший доход.

Доктор почему-то моим советом остался недоволен и даже как будто обиделся. Чудак! Мой совет, по-моему, еще выгоднее, чем тот, который он мне дал, а он вот обижается. Вот тут и пойми!

Встречаю недавно на улице милую даму.

-- Вы куда? -- спрашивает дама.

-- Завтракать.

-- Чего же вы так рано?

-- Да так пригласили, -- к часу.

-- Уж больно рано! Не лучше ли попозже пойти? Пойдите в два.

-- Пойти-то можно хоть в четыре, да ведь они, чего доброго, все съедят.

-- Ну уж и съедят! Что-нибудь да оставят.

-- Пожалуй, и оставят, да вот беда в том, что мне самой уже есть хочется.

-- Эка беда! Зайдите ко мне, выпьем кофейку, -- вот и перебьете аппетит. А то просто конфетку съешьте. Затошнит, и есть не захочется.

Я не сержусь, я кроткая, и говорю нежно:

-- Дорогая моя Анна Николаевна. Я знаю, что вы желаете мне добра. Но объясните, пожалуйста, почему я, вместо того, чтобы придти вовремя на приглашение и вкусно поесть, когда мне этого и самой хочется, должна перебивать аппетит и вдобавок быть невежливой по отношению к своим друзьям, которые меня ждут?

-- Ну вот уж и рассердились! Уж и посоветовать ничего нельзя!

Может быть, и правда, нехорошо с моей стороны, что я не слушаюсь опытных людей?

Другая милая дама, узнав, что я ищу комнату, посоветовала:

-- Да пойдите вы на авеню Фирлян. То есть Фрилян. Или Финлян? Какое-то эдакое... Не помню точно, вернее, что Финляр, вот так как-то... Мне еще в прошлом году говорили, будто там комната сдается. Вот только номера дома не знаю. Да вы пойдите да и спрашивайте в каждом доме, в каждой, значит, квартире.

-- Милый друг (я кроткая)... Милый друг, ведь эти ваши Фирляны версты четыре в длину. Это мне на полгода хватит.

-- Так ведь все равно комнату в пять минут вам никто не найдет! Все ищут, ходят без конца, а вам непременно, чтобы без труда, -- вынь да положь. Так тоже нельзя!

Мне делается совестно за свою требовательность, леность и скверный характер.

-- А что же комната, о которой вам говорили, -- очень хороша?

-- Нет, не то чтобы очень, однако говорили, что жить можно. Да ведь вам, что ж, непременно какой-нибудь глас-палас подавай. Живут же люди и в плохоньких.

Мне опять совестно.

-- Значит, вам говорили, что она очень дешевая?

-- Как вам сказать... о цене-то я, признаться, и не справлялась.

-- Спасибо. Завтра же пойду на авеню не то Фирлян, не то Лифлян и обойду все дома. Может быть, и найду ту самую комнату, плохонькую-то.

И эта как будто обиделась.

На файф-о-клоке у знакомых сижу, как все, пью чай. Вдруг распахивается дверь и влетает существо, -- мальчик или девочка -- не знаю. Волосы стриженные, халатик. Существу года полтора -- два, не больше. Увидело на полу спичку, призадумалось, высоко подняло толстую ногу и перешагнуло через спичку. Потом деловито направилось прямо ко мне, хотя до сих пор мы знакомы не были. Подошло и посоветовало.

-- Ты цай пёс?

-- Чай.

-- Цай не холосо. Зацем ты пёс?

-- Угощают, так и пью.

-- Надо есть касу. Ты ес касу, тогда будешь толстая.

Советует! Да я, может быть, вовсе не желаю быть толстой.

-- Зацем цай пёс?

Вот привязалось!

-- Милая моя, я ваших советов не спрашиваю. Может быть, у вас в детской ваше мнение имеет некоторый вес, но в моих глазах -- никакого. Понимаете? Ноль! Теперь можете идти.

Ведь, кажется, ясно?

Однако существо посопело носом и опять завело:

-- А ты луцее бы... ты луцее бы...

Очевидно, и придумать не могло, что бы такое посоветовать. Может быть, просто слов ему не хватало. Я прямо возмутилась.

-- Вы сначала выучитесь говорить, а потом и принимайтесь советовать.

А родители существа радовались:

-- Удивительно, как она к вам сразу подошла. Смотрите, -- совсем не боится.

Когда я ждала на улице автобус, какой-то субъект, дожидавшийся вместе со мной, посмотрел на меня, подумал и... посоветовал:

-- Вы бы, мадам, сели на автобус А. Он бы вас довез прямо до Оперы.

-- А почему вы думаете, что мне нужно в ту сторону?

-- Гм... я ничего не думаю... Я просто так... посоветовал.

Мне надоели мои советчики.

Что мне делать?

Посоветуйте!

КОММЕНТАРИИ

Советчики. Впервые: "Возрождение". -- 1927. -- 6 февраля. -- No 614. -- С. 2.

...авеню Фирлян. То есть Фрилян. Или Лифлян? -- очевидно, имеется в виду авеню Фридлянд -- улица в Париже, ведущая от площади Звезды к бульвару Османн.

Гранд-Опера (Национальная академия музыки и танца) -- государственный оперно-балетный театр в Париже, основан в 1669 г. С 1875 г. находится в здании, построенном по проекту архитектора Ш. Гарнье (1825-1898).