Наверно, ни одна француженка XVIII века так точно не предвидела своей судьбы, как 11-летняя Жанна-Антуанетта Пуассон. Потому что именно в этом возрасте цыганка предсказала ей, что она станет первой дамой королевства, метрессой (официальной возлюбленной) самого короля! Знатоки придворной жизни только бы улыбнулись. Да, король Людовик XV любвеобилен, как никакой другой европейский монарх, недаром его прозывают Луи Влюбленный или Луи Возлюбленный. Недаром знатнейшие дамы Франции оспаривают друг у друга его постель. Недаром вот уже три родных сестры де Малье, сменяя одна другую, оккупировали его опочивальню, получая в обмен на ласки титулы, поместья, сокровища. Но это же все герцогини, принцессы. А тут – буржуазка, внучка крестьянина. Не видать ей Версальских альковов, как своих ушей!

Между тем, зная все это, Жанна-Антуанетта с 11 до 23 лет упорно преследовала поставленную цель. Во-первых, она получила блестящее воспитание и образование. Во-вторых, ей удалось-таки, выйдя замуж за незнатного дворянина, проникнуть и ко двору. Но здесь ее ожидало поначалу полное разочарование. На скромную «мещаночку» никто не обратил внимания, а когда одна дама в присутствии короля все же восхитилась грацией молодой незнатной особы, официальная фаворитка короля герцогиня де Шатору так наступила ей на ногу, что неосторожная добрая женщина упала в обморок. Впрочем, герцогиня в скорости умерла, и красавец Людовик заскучал опять.

В точности неизвестно, КАК умудрилась мадам д’Этиоль (так звалась тогда Жанна-Антуанетта) оказаться тет-а-тет с Луи Возлюбленным, однако достоверно известно, что в весенний день (вернее, ночь) 1745 года, когда весь Версаль праздновал бракосочетание наследника престола, сам король инкогнито удрал из дворца на свидание с мадам д’Этиоль, а спустя несколько дней она уже была представлена ко двору под громким титулом маркизы де Помпадур.

В эти счастливые для нее месяцы и годы она добилась успехов неслыханных. Она жила во дворце, как раз над покоями возлюбленного монарха. За ее столом собирались лучшие умы Франции, она стала почти своей в королевской семье, и говорят, что Семилетняя война между европейскими державами (в ходе которой русские войска вошли в Берлин) разразилась из-за того, что прусский король недостаточно почтительно отозвался о первой красавице Франции.

А красавицей Жанна-Антуанетта была редкостной: пепельные волосы, зеленовато-голубые лучащиеся глаза, изумительная кожа, хрупкая дивных пропорций фигура. Добавьте обаяние и ум, которым расточал комплименты сам Вольтер, – и портрет почти закончен. «Почти» – потому что, наделив мадам Помпадур многим, природа отказала ей в главном для фаворитки! Жанна-Антуанетта была… фригидна! Перед свиданиями с королем, который был красавец-мужчина и пылкий любовник, она выпивала чашку шоколада с сельдереем. Но ни это, ни даже шпанская мушка не помогли.

Смирившись с судьбой, Жанна-Антуанетта предоставила королю свободу с 1750 года. Вернее, свободу контролируемую: юных любовниц для монарха воспитывали в Оленьем парке недалеко от Версаля, быстро употребляли в дело, а после выдавали замуж или отправляли в монастырь. Король был доволен, а учредительница Оленьего парка мадам Помпадур оставалась самым влиятельным и добрым его другом. Разумеется, она не забывала себя и своих родственников, – но и о благе Франции, по возможности, не забывала тоже. Хотя именно ей и принадлежат слова: «После нас – хоть потоп!» Ими она утешила короля, когда пришла весть, что Франция проиграла Англии то ли Канаду, то ли Индию…

Последние ее годы были омрачены болезнью. Чахотка свела в могилу всесильную фаворитку в апреле 1764 года. По преданию, она была единственной женщиной некоролевского происхождения, которой дозволили умереть в Версале.

Покойницу, впрочем, тотчас забыли, и единственную заупокойную мессу в память ее заказала… супруга короля, покинутая им Мария Лещинская.