Норвежец Фритьоф Нансен широко известен во всем мире как отважный полярный путешественник и ученый-океанограф. По достоинству оценивается и его вклад в организацию помощи голодающим. На этом фоне, похоже, деятельность Нансена на посту верховного комиссара Лиги Наций по делам беженцев еще не полностью оценена.

«Неужели чувства людей притупились? Неужели люди и слышать не хотят о нужде и несчастье? Раньше, стоило случиться пожару, землетрясению или нападению разбойников, люди сразу приходили на помощь друг другу. Тысячи и тысячи бездомных беженцев, страдающих и умирающих, подают нам сигналы бедствия из самых разных стран. Люди их слышат, но остаются сидеть сложа руки», — эти строки были написаны верховным комиссаром Лиги Наций по делам беженцев Фритьофом Нансеном 90 лет назад, но сейчас они звучат еще более злободневно, чем тогда.

В 1921 году Нансен беспокоился о судьбе двух миллионов беженцев из революционной России. Сейчас, по данным Всемирного банка, во всем мире насчитывается 42 миллиона беженцев, вынужденных покинуть свои дома из-за конфликтов, насилия, нарушений прав человека, тяжелого экономического положения. Но не нашлось человека, который встал бы на их защиту, как это в начале XX века сделал Фритьоф Нансен, которого французский писатель Ромен Роллан назвал «единственным европейским героем нашего времени».

Отважный полярник

Фритьоф Нансен родился неподалеку от Христиании (прежнее название Осло) 10 октября 1861 года. Его отец был юристом и занимал должность секретаря суда, однако юный Фритьоф не пошел по его стопам. В школе он полюбил естественные науки, выказывая также недюжинные математические способности. Поступая в 1880 году в университет, Нансен избрал своей специальностью зоологию, считая, что эта наука предоставит ему возможность «быть в общении с природой». Спустя два года состоялась его первая экспедиция в Арктику. На борту зверобойного судна «Викинг» он должен был вести наблюдения за морскими течениями, ветрами и жизнью животных. Физически Фритьоф был вполне подготовлен к этому непростому северному походу: в 17 лет он стал чемпионом Норвегии, а вскоре и чемпионом мира по скоростному бегу на коньках, а что касается лыж, то в стране, где дети становятся на лыжню, едва научившись ходить, ему на различных состязаниях по длительным лыжным пробегам удавалось побеждать 12 раз подряд.

Это путешествие и решило его судьбу. Из четырех с половиной месяцев плавания месяц ушел на дрейф вдоль восточного побережья Гренландии, во время которого у Нансена возникла смелая идея пересечь этот крупнейший в мире остров на лыжах. Но обращение в академию наук за субсидией для исследования Гренландии не было поддержано — ученые мужи сошлись на том, что «грех содействовать намеренному самоубийству». Лишь в 1888 году Нансену удалось уговорить одного датского коммерсанта финансировать эту экспедицию, в которой, помимо самого Нансена, вызвались участвовать еще пять человек.

Экспедиционное судно подошло к восточным берегам острова в июне 1888 года, но из-за непроходимых льдов на берег удалось высадиться только через два месяца. Лишь в начале октября, преодолев неимоверные трудности, путники прибыли на западный берег Гренландии. Последний пароход в Европу уже ушел, поэтому пришлось остаться на зимовку. Только в конце мая 1889 года первопроходцы с триумфом вернулись в Норвегию.

Вскоре Нансен начал планировать новую экспедицию, в результате которой он надеялся достичь Северного полюса. Для этой экспедиции по его чертежам было построено специальное судно, получившее название «Фрам» («Вперед»). Чтобы корпус судна не был раздавлен льдами, Нансен придал ему округлую форму. Летом 1893 года судно с экипажем из 12 человек отправилось в поход. «Фрам» продвинулся к полюсу на 450 миль и был остановлен льдами. Нансен и его спутник Иогансон покинули судно и двинулись дальше на собачьих упряжках на север. Однако путь оказался значительно труднее, чем они предполагали. Достигнув 86 градусов северной широты, Нансен решил повернуть на юг и направиться к Земле Франца-Иосифа. Лишь в июле 1896 года изможденные путешественники вышли к южной оконечности острова, где, к счастью, зимовала английская полярная экспедиция. Хотя Нансен и не завоевал Северный полюс, экспедиция имела большое значение, ведь в ту пору знания об Арктике были крайне скудными.

Кто спас голодающих?

Даже если Фритьоф Нансен в своей жизни сделал только это, имя отважного первопроходца и талантливого ученого было бы золотыми буквами вписано в историю. Впрочем, обрушившаяся на него слава явно тяготила ученого. «Никогда я не чувствовал себя таким бедным, ничтожным, как теперь, в качестве героя, которому курят фимиам, — признавался Нансен. — Я так устал от всей суматохи, суеты. Моя душа словно разграблена, обшарпана незваными людьми. Я хотел бы убежать и спрятаться, чтобы вновь найти самого себя».

Ученый мечтал о новых путешествиях, но судьба распорядилась иначе. В 1905 году Нансен как ученый, имевший большой международный авторитет, был привлечен к переговорам об отделении Норвегии от Швеции. Во многом благодаря Нансену эти переговоры прошли успешно, после чего он был направлен послом в Великобританию. Лишь в 1908 году он получил возможность вернуться к научным исследованиям, возглавив кафедру океанологии университета в Осло. Однако Первая мировая война вынудила Нансена вернуться в политику. Это было связано с тем, что США объявили запрет на поставки зерна, в результате чего Норвегия оказалась на пороге голода. Фритьоф Нансен во главе делегации отправился в Вашингтон. Переговоры были нелегкими, но благодаря умению Нансена находить со всеми общий язык завершились соглашением о поставках продовольствия.

Кстати, сейчас бытует мнение о том, что Фритьоф Нансен также буквально спас от смерти голодающих Поволжья, но это не вполне соответствует действительности. Начать с того, в 1921 году голод разразился не только в Поволжье, но также на Урале, на Кавказе, в Украине и Крыму. А первой организацией, с которой советское правительство 20 августа 1921 года заключило договор о поставках продовольствия, была «Американская администрации помощи». Ее возглавлял будущий президент США Герберт Гувер. Американское судно с продовольствием прибыло в Петроград 1 сентября, а уже через две недели американцы развернули 120 кухонь, которые были рассчитаны на питание 42 тысяч детей. Гувер, кстати, 23 августа телеграфировал: «Не понимаю, почему до юга России нельзя добраться от Черного моря, и по-прежнему убежден, что мы должны послать туда корабль. Пожалуйста, объясните, почему помощь голодающим на юге России нужно посылать с севера?»

Что же касается Фритьофа Нансена, то 9 сентября 1921 года он выступил в Лиге Наций с призывом к правительствам помочь голодающим. Свою речь он закончил словами: «Я уверен, что каждый, кто осознает положение, скажет: Европа не может оставаться в стороне, она должна спасти эти жизни, и спасти немедленно».

На призыв Нансена Лига Наций не дала ясного ответа и ограничилась созданием специальной комиссии. Через две недели последовал ответ: «Комиссия не может согласиться с доктором Нансеном». Глубоко возмущенный, Фритьоф Нансен вновь взял слово: «Я поставил вопрос перед правительствами. Они остались глухи. В этот самый момент 20 — 30 миллионам людей угрожает голодная смерть. Если через два месяца не придет помощь, участь их будет решена. Мне кажется, я знаю, чем руководятся эти люди. Это — боязнь, что наша деятельность укрепит советскую власть. Я убежден, что эта мысль ошибочна. Но допустим даже, что это на самом деле так. Найдется ли в этом собрании хоть один человек, который мог бы сказать: пусть погибнет лучше 20 миллионов людей, чем помогать советскому правительству?»

Однако 30 сентября Лига Наций вынесла свое окончательное решение — помощь голодающим возможна лишь при условии, если советская власть признает царские долги. Нансен был вынужден собирать частные пожертвования, но натолкнулся на сопротивление людей, считавших, что он играет на руку большевикам. Даже в самой Норвегии газета «Афтенпостен» демонстративно начала сбор средств для нуждающихся норвежских крестьян. В итоге вклад нансеновской миссии в борьбу с голодом составил примерно 5 — 7% от американской помощи. Статистические данные по Украине так отражают это соотношение: 1722624 человека получили продовольствие на раздаточных пунктах организации Гувера и 90180 человек — от нансеновской миссии. Но Герберт Гувер называл большевиков не иначе как «бандой международных преступников», а потому в СССР спасителем голодающих назначили мягкого и деликатного Фритьофа Нансена.

«Все мы, русские, благодарны Нансену»

После Гражданской войны многие европейские страны были буквально наводнены российскими беженцами: в Финляндии их находилось около 30 тысяч, в Чехословакии не меньше 25 тысяч, в Югославии — 50 тысяч, в Болгарии — 35 тысяч, в Ближней Азии свыше 70 тысяч. Во Франции же их скопилось более 400 тысяч. Хуже всего было, однако, в Константинополе. Здесь были зарегистрированы 170 тысяч российских беженцев. При этом государства сознательно создавали беженцам невыносимые условия существования, а другие немедленно их выдворяли. Беженцев перегоняли из одного государства в другое, как скот, без пищи и без денег. Нужда, болезни и голод царили повсюду, и каждая страна старалась свалить с себя ответственность за лиц, не имеющих гражданства. Многие беженцы охотно согласились бы работать, но найти работу было почти невозможно.

Дело сдвинулось лишь после того, как в августе 1921 года Фритьоф Нансен был назначен верховным комиссаром Лиги Наций по делам беженцев. Это назначение было неслучайным — перед этим Нансен блестяще провел операцию по обмену военнопленными, вернув на родину 447604 военнопленных из двадцати шести стран. Посетив лагеря российских беженцев, Нансен сделал заключение: «Нужда столь велика, что никакой частной благотворительностью здесь не поможешь. Правительства обязаны протянуть беженцам руку помощи. Но тут встают огромные трудности. Первым долгом нужно убедиться, в порядке ли у них документы». С документами, конечно, не все было в порядке, так как на руках у беженцев если и были паспорта, то несуществующего государства.

По инициативе Нансена в июле 1922 года в Женеве состоялась конференция представителей правительств, на которой было принято важное решение — впервые в истории был введен сертификат для беженцев, получивший позже название «нансеновского паспорта». К сожалению, первоначальный проект документа, предоставлявший обладателям международного паспорта равные права с другими гражданами, включая свободу передвижения и трудоустройства, по настоянию Франции был урезан. Однако беженцам гарантировалось право проживать и перемещаться в странах, подписавших конвенцию, на них не действовали ограничения, предусмотренные для лиц, лишенных гражданства. Вскоре конвенцию о беженцах подписали 52 страны.

В среде российских беженцев к «нансеновским паспортам» отнеслись по-разному. Писатель Владимир Набоков высокомерно заявил, что человек с таким документом чувствует себя «преступником, выпущенным условно» или «ребенком, рожденным вне брака». А например, бывший полковник врангелевской армии Римский-Корсаков (племянник известного композитора) писал: «Все мы, русские, благодарны Нансену за то, что остались живы».

В качестве верховного комиссара Лиги Наций Нансен вовсе не был обязан заботиться о непосредственном содержании беженцев, но во многих местах нужда была столь вопиющей, что Нансену приходилось вмешиваться самому. Так, на Босфоре скопились около 90 тысяч беженцев, у которых буквально не было крыши над головой. В течение четырех месяцев Нансену удалось трудоустроить их в 45 странах мира. Однако не все были довольны работой. Как вспоминала дочь Нансена, однажды, разбирая почту, он грустно заметил: «Ничего не поделаешь, трудно приходится бывшим аристократкам, которые никогда не брали в руки половой тряпки, а теперь вынуждены ползать на четвереньках, мыть лестницы и полы в общественных зданиях. Но сдается мне, что это им не повредит. Во всяком случае, это лучше, чем продаваться на улице, как это приходилось делать многим из них, чтобы не умереть с голоду».

Удостоенный в 1922 году Нобелевской премии мира, Фритьоф Нансен передал награду в специальный фонд, организованный для помощи беженцам. Он продолжал помогать им до самой своей смерти в мае 1930 года.

В конце этого года Лига Наций учредила Нансеновскую международную организацию по делам беженцев, которая в 1938 году также была удостоена Нобелевской премии мира. Представитель Нобелевского комитета в своей речи отметил: «Работа, выполненная Нансеновской организацией за годы активной деятельности, велика. Нетрудно видеть, что огромное влияние на него оказали традиции времен Фритьофа Нансена. Характеризуют его два качества, которые редко встречаются вместе, но в лице Нансена счастливо объединялись: высочайший идеализм и практические способности».