Собакевич - персонаж поэмы Николая Гоголя «Мертвые души». Фольклорные источники образа Собакевича - былинные и сказочные богатыри (Еруслан Лазаревич, Илья Муромец и т.п.). Возможные литературные источники: Тарас Скотинин из комедии Дениса Фонвизииа «Недоросль», медведеподобный разбойник Бурдаш из романа М. Загоскина «Юрий Милославский». Богатырская мощь Собакевича (нога, обутая в сапог исполинского размера), подвиги за обеденным столом (ватрушки «гораздо больше тарелки», «индюк ростом с теленка», съеденная зараз «половина бараньего бока»), богатырское здоровье Собакевича («пятый десяток живу, ни разу не был болен») пародируют облик и деяния сказочных и былинных богатырей. Фамилия Собакевича формально не связана с его внешним обликом: Собакевич похож «на средней величины медведя»; цвет лица «каленый, горячий, какой бывает на медном пятаке»; его имя - Михайло Семенович - также указывает на фольклорного медведя. Однако ассоциативно фамилия соответствует характеру и портрету: у Собакевича «бульдожья» хватка и лицо; кроме того, к людям он относится, как цепной пес (ср. иронически обыгранные Гоголем слова Собакевич после согласия продать души: «да уж нрав такой собачий: не могу не доставить удовольствие ближнему»). Грубость и неуклюжесть - суть портрета Собакевича. Природа, создавая его лицо, «рубила со всего плеча: хватила топором раз - вышел нос, хватила другой - вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и, не обскобливши, пустила на свет...». Бездушность Собакевича подчеркивает метафорическая подмена лица широкой молдаванской тыквой, а ног - чугунными тумбами. Вещи вокруг Собакевича повторяют тяжелое и прочное тело хозяина: крепкий и асимметричный дом, «как у нас строят для военных поселений и немецких колонистов»; крестьянские избы и колодец из корабельного дуба, но без всяких резных узоров; пузатое ореховое бюро - совершенный медведь; стол, кресло, стулья, казалось, говорили: «И я тоже СОБАКЕВИЧ!» Даже дрозд похож на Собакевича.
Собакевич привязан к земному и строит так, будто намерен жить вечно, не думая ни о смерти, ни о душе; Собакевич бездетен (ср. евангельскую притчу о богаче, настроившем новые житницы: «Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому ж достанется то, что ты заготовил» (Ев. от Луки, 12:20)). Собакевич - хозяин, материалист, и ему нет дела до «сокровищ на небесах». Гипертрофированная практичность Собакевича контрастна слащавым «эмпиреям» Манилова, так же как привычка ругать все подряд, видеть во всех мерзавцев и мошенников противопоставлена восторженной идеализации людей, присущей Манилову. Губернатор у Собакевича - «первый разбойник в мире», «за копейку зарежет». Весь город - христопродавцы, «мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет <...>. Один там только и есть порядочный человек: прокурор; да и тот, если сказать правду, свинья». Чиновники, по мнению Собакевича, «даром бременят землю», а стряпчий Золотуха - «первейший хапуга в мире».
Собакевич - русофил и ненавидит все западное. Он готов перевешать немцев и французов, так как те придумали диету, воображая, «что и с русским желудком сладят». Собакевич не детализирует, он сторонник целого, гигантского. В этом, согласно Собакевичу, проявляется истинно русская натура: «У меня когда свинина - всю свинью давай на стол, баранина - всего барана тащи, гусь - всего гуся!» У полицмейстера, пока гости беседовали, Собакевич «доехал» осетра. Душа Собакевича погребена под тяжестью плоти или, по словам Гоголя, где-то за горами закрыта «толстою скорлупою», «как у бессмертного Кощея». О душе Собакевич вспоминает только торгуясь с Чичиковым, сводя ее неуловимую сущность к сугубо вещественной оболочке, к пище: «У вас душа человеческая все равно что пареная репа» (сравните «редька, варенная в меду»). Нереализованные героические потенции «омертвелой» души Собакевича пародийно представлены портретами героев греческого национально-освободительного движения 1821-1829 гг. (Маврокордато, Миаули, Канари), впрочем, их героизм, исключительно лубочного толка, вырождается у Собакевича в пустую внешнюю грандиозность («толстые ляжки и неслыханные усы»), подчеркнутую алогизмом портрета Багратиона, «тощего, худенького, с маленькими знаменами и пушками», «в самых узеньких рамках».
Собакевич - «человек-кулак». Метафора Гоголя выражает общечеловеческую страсть, олицетворенную в образе Собакевича ,- страсть к тяжелому, земному, плотскому. Это - стяжательство особого рода, оно кардинально отличается от беспочвенного, зыбкого стяжательства Чичикова; напротив, оно предметно, по-хозяйски прочно (даже «мертвые души» у Собакевича не дрянь-душа, а «ядреный орех, все на отбор»), за душу Собакевич «заламывает» сто рублей и не брезгует мошенничеством, подсунув в список душ бабу - «Елизавету Воробья». Сила и воля Собакевича («Нет, кто уж кулак, тому не разогнуться в ладонь!») лишены идеала, сердцевины, души, по сути, они так же мертвы, как мечтательность Манилова или скупость Плюшкина, в конечном счете они тормозят движение «птицы-тройки» Руси.
Среди знаменитых исполнителей роли Собакевича в инсценировках поэмы: Михаил Тарханов и Алексей Грибов (МХАТ, 1932), Юрий Толубеев (1975).

А.Б.Галкин.

Собакевич - Вячеслав Невинный в фильме «Мёртвые души».

Все словари
Общий словарь
Словарь литературных персонажей

Случайные ссылки:
Конденсат - Продукт, образующийся при к...
Профессор кислых щей (ирон.) - о самоув...
Субмиллиметровая астрономия - Изучение ...
Дон бури - чашка вареного риса с возмож...
Импровизация (от латинского improvisus ...
Карин - сорт винограда....
Таблица FAT (File Allocation Table) — т...