| |||
Тэффи (Надежда Александровна Лохвицкая). Псевдоним • Все авторы -> Тэффи (Надежда Александровна Лохвицкая). Тэффи (Надежда Александровна Лохвицкая). Псевдоним Меня часто спрашивают о происхождении моего псевдонима. Действительно -- почему вдруг "Тэффи"? Что за собачья кличка? Недаром в России многие из читателей "Русского слова" давали это имя своим фоксам и левреткам. Почему русская женщина подписывает свои произведения каким-то англизированным словом? Уже если захотела взять псевдоним, так можно было выбрать что-нибудь более звонкое или, по крайней мере, с налетом идейности, как Максим Горький, Демьян Бедный, Скиталец. Это все намеки на некие поэтические страдания и располагает к себе читателя. Кроме того, женщины-писательницы часто выбирают себе мужской псевдоним. Это очень умно и осторожно. К дамам принято относиться с легкой усмешечкой и даже недоверием. -- И где это она понахваталась? -- Это, наверно, за нее муж пишет. Была писательница Марко Вовчок, талантливая романистка и общественная деятельница подписывалась "Вергежский", талантливая поэтесса подписывает свои критические статьи "Антон Крайний". Все это, повторяю, имеет свой raison d′etre. Умно и красиво. Но -- "Тэффи" -- что за ерунда? Так вот, хочу честно объяснить, как это все произошло. Происхождение этого дикого имени относится к первым шагам моей литературной деятельности. Я тогда только что напечатала два-три стихотворения, подписанные моим настоящим именем, и написала одноактную пьеску, а как надо поступить, чтобы эта пьеска попала на сцену, я совершенно не знала. Все кругом говорили, что это абсолютно невозможно, что нужно иметь связи в театральном мире и нужно иметь крупное литературное имя, иначе пьеску не только не поставят, но никогда и не прочтут. -- Ну кому из директоров театра охота читать всякую дребедень, когда уже написан "Гамлет" и "Ревизор"? А тем более дамскую стряпню! Вот тут я и призадумалась. Прятаться за мужской псевдоним не хотелось. Малодушно и трусливо. Лучше выбрать что-нибудь непонятное, ни то ни се. Но -- что? Нужно такое имя, которое принесло бы счастье. Лучше всего имя какого-нибудь дурака -- дураки всегда счастливы. За дураками, конечно, дело не стало. Я их знавала в большом количестве. Но уж если выбирать, то что-нибудь отменное. И тут вспомнился мне один дурак, действительно отменный и вдобавок такой, которому везло, значит, самой судьбой за идеального дурака признанный. Звали его Степан, а домашние называли его Стэффи. Отбросив из деликатности первую букву (чтобы дурак не зазнался), я решила подписать пьеску свою "Тэффи" и, будь что будет, послала ее прямо в дирекцию Суворинского театра. Никому ни о чем не рассказывала, потому что уверена была в провале моего предприятия. Прошло месяца два. О пьеске своей я почти забыла и из всего затем сделала только назидательный вывод, что не всегда и дураки приносят счастье. И вот читаю как-то "Новое время" и вижу нечто. "Принята к постановке в Малом театре одноактная пьеса Тэффи "Женский вопрос". Первое, что я испытала, -- безумный испуг. Второе -- безграничное отчаяние. Я сразу вдруг поняла, что пьеска моя непроходимый вздор, что она глупа, скучна, что под псевдонимом надолго не спрячешься, что пьеса, конечно, провалится с треском и покроет меня позором на всю жизнь. И как быть, я не знала, и посоветоваться ни с кем не могла. И тут еще с ужасом вспомнила, что, посылая рукопись, пометила имя и адрес отправителя. Хорошо, если они там подумают, что я это по просьбе гнусного автора отослала пакет, а если догадаются, тогда что? Но долго раздумывать не пришлось. На другой же день почта принесла мне официальное письмо, в котором сообщалось, что пьеса моя пойдет такого-то числа, а репетиции начнутся тогда-то и я приглашалась на них присутствовать. Итак -- все открыто. Пути к отступлению отрезаны. Я провалилась на самое дно, и так как страшнее в этом деле уже ничего не было, то можно было обдумать положение. Почему, собственно говоря, я решила, что пьеса так уж плоха! Если бы была плоха, ее бы не приняли. Тут, конечно, большую роль сыграло счастье моего дурака, чье имя я взяла. Подпишись я Кантом или Спинозой, наверное, пьесу бы отвергли. -- Надо взять себя в руки и пойти на репетицию, а то они еще меня через полицию потребуют. Пошла. Режиссировал Евтихий Карпов, человек старого закала, новшеств никаких не признававший. -- Павильончик, три двери, роль назубок и шпарь ее лицом к публике. Встретил он меня покровительственно. -- Автор? Ну ладно. Садитесь и сидите тихо. Нужно ли прибавлять, что я сидела тихо. А на сцене шла репетиция. Молоденькая актриса, Гринева (я иногда встречаю ее сейчас в Париже. Она так мало изменилась, что смотрю на нее с замиранием сердца, как тогда...), Гринева играла главную роль. В руках у нее был свернутый комочком носовой платок, который она все время прижимала ко рту, -- это была мода того сезона у молодых актрис. -- Не бурчи под нос! -- кричал Карпов. -- Лицом к публике! Роли не знаешь! Роли не знаешь! -- Я знаю роль! -- обиженно говорила Гринева. -- Знаешь? Ну ладно. Суфлер! Молчать! Пусть жарит без суфлера, на постном масле! Карпов был плохой психолог. Никакая роль в голове не удержится после такой острастки. "Какой ужас, какой ужас! -- думала я. -- Зачем я написала эту ужасную пьесу! Зачем послала ее в театр! Мучают актеров, заставляют их учить назубок придуманную мною ахинею. А потом пьеса провалится и газеты напишут: "Стыдно серьезному театру заниматься таким вздором, когда народ голодает". А потом, когда я пойду в воскресенье к бабушке завтракать, она посмотрит на меня строго и скажет: "До нас дошли слухи о твоих историях. Надеюсь, что это неверно". Я все-таки ходила на репетиции. Очень удивляло меня, что актеры дружелюбно со мной здороваются, -- я думала, что все они должны меня ненавидеть и презирать. Карпов хохотал: -- Несчастный автор чахнет и худеет с каждым днем. "Несчастный автор" молчал и старался не заплакать. И вот наступило неотвратимое. Наступил день спектакля. "Идти или не идти?" Решила идти, но залезть куда-нибудь в последние ряды, чтобы никто меня и не видел. Карпов ведь такой энергичный. Если пьеса провалится, он может высунуться из-за кулис и прямо закричать мне: "Пошла вон, дура!" Пьеску мою пристегнули к какой-то длинной и нудной четырехактной скучище начинающего автора. Публика зевала, скучала, посвистывала. И вот, после финального свиста и антракта, взвился, как говорится, занавес и затарантили мои персонажи. "Какой ужас! Какой срам!" -- думала я. Но публика засмеялась раз, засмеялась два и пошла веселиться. Я живо забыла, что я автор, и хохотала вместе со всеми, когда комическая старуха Яблочкина, изображающая женщину-генерала, маршировала по сцене в мундире и играла на губах военные сигналы. Актеры вообще были хорошие и разыграли пьеску на славу. -- Автора! -- закричали из публики. -- Автора! Как быть? Подняли занавес. Актеры кланялись. Показывали, что ищут автора. Я вскочила с места, пошла в коридор по направлению к кулисам. В это время занавес уже опустили, и я повернула назад. Но публика снова звала автора, и снова поднялся занавес, и актеры кланялись, и кто-то грозно кричал на сцене: "Да где же автор?", и я опять кинулась к кулисам, но занавес снова опустили. Продолжалась эта беготня моя по коридору до тех пор, пока кто-то лохматый (впоследствии оказалось, что это А. Р. Кугель) не схватил меня за руку и не заорал: -- Да вот же она, черт возьми! Но в это время занавес, поднятый в шестой раз, опустился окончательно и публика стала расходиться. На другой день я в первый раз в жизни беседовала с посетившим меня журналистом. Меня интервьюировали. -- Над чем вы сейчас работаете? -- Я шью туфли для куклы моей племянницы... -- Гм... вот как! А что означает ваш псевдоним? -- Это... имя одного дур.., то есть так, фамилия. -- А мне сказали, что это из Киплинга. Я спасена! Я спасена! Я спасена! Действительно, у Киплинга есть такое имя. Да, наконец, и в "Трильби" песенка такая есть:
Taffy was a walesman, Taffy was a thief...
Сразу все вспомнилось. -- Ну да, конечно, из Киплинга! В газетах появился мой портрет с подписью "Taffy". Кончено. Отступления не было. Так и осталось
Тэффи. Не пропустите: • Тэффи (Надежда Александровна Лохвицкая). Весна (рассказ) • Тэффи (Надежда Александровна Лохвицкая). Донжуан (рассказ) • Тэффи (Надежда Александровна Лохвицкая). Кишмиш (рассказ) • Тэффи (Надежда Александровна Лохвицкая). Катенька (рассказ) • Тэффи (Надежда Александровна Лохвицкая). Приготовишка (рассказ) Ссылка на эту страницу: |
|
||
©Кроссворд-Кафе 2002-2024 |
dilet@narod.ru |