День 13 апреля      

Устойчивость каждого государства зависит от того, какими идеями руководствовались его отцы-основатели. Фантастический расцвет США в XIX веке связан в первую очередь с именем Томаса Джефферсона, благодаря которому Америка на протяжении долгого времени оставалась самой свободной страной в мире. Однако сейчас идеи третьего президента США предаются забвению.

Год назад служба Gallup провела опрос о том, кого американцы считают самым великим президентом страны. Список возглавил Авраам Линкольн, набравший 18% голосов. От него с небольшим отрывом отстают Рональд Рейган и Джон Кеннеди. В первую пятерку также попали Билл Клинтон и Франклин Рузвельт. У первого президента США Джорджа Вашингтона — 7% голосов, у Гарри Трумэна — 3%. По 2% набрали Теодор Рузвельт, Дуайт Эйзенхауэр, Джимми Картер, Джордж Буш-младший и… Томас Джефферсон.

Как же так получилось, что один из великих отцов-основателей Америки, автор Декларации независимости США, человек энциклопедических знаний оказался в одной компании с Бушем, который путал Словакию со Словенией? Если что-то их и объединяет, так это принадлежность к республиканской партии, вот только Джефферсон ее создал, а Буш почти развалил. Вообще, трудно отделаться от ощущения, что имя Томаса Джефферсона из истории Америки сейчас старательно вымарывается. Похоже, даже выводится из обращения двухдолларовая банкнота (а такая существует, хотя и стала практически нумизматической редкостью) с портретом третьего президента США. С чем же это связано?

Право на счастье

Сказать, что американцы плохо знают то, кто такой Джефферсон, конечно, нельзя. В школе они непременно ознакомились с наставлением, которое он преподал одному из своих друзей, целиком основываясь на собственном опыте в молодые годы: «До восьми утра заниматься физикой, этикой, религией и естественным правом; с 8 до полудня — чтение по юриспруденции и политике; послеобеденное время следует посвятить истории, а промежуток от сумерек до сна — беллетристике, литературной критике, риторике и ораторскому искусству». А еще — физические упражнения, верховая езда, игра на скрипке. Американцы хорошо знают, что будущий президент США родился 13 апреля 1743 года в графстве Альбермейл в Вирджинии. Его предки были выходцами из Уэльса: прадед служил инспектором дорог, дед был шерифом графства, а отец — крупным предпринимателем. Мать Томаса Джейн Рэндольф принадлежала к старейшему и самому родовитому клану штата Вирджиния.

Многие американцы могут перечислить основные вехи биографии Джефферсона: в 1769 году избран депутатом законодательного собрания Вирджинии, в 1774 году — членом континентального конгресса, с 1779 года — губернатор Вирджинии, с 1785 года — посол во Франции, с 1790 года — государственный секретарь в администрации Джорджа Вашингтона, с 1797 года — вице-президент, а с 1800 года — президент США. Некоторые американцы даже знают, что на посту президента Джефферсон выкупил у Наполеона французскую Луизиану, чем вдвое увеличил территорию США. А эрудиты помнят, что он считается основателем американского виноградарства и виноделия: будучи во Франции, Джефферсон не только досконально изучил это дело, но и привез в США виноградные лозы.

Но прежде всего Томас Джефферсон известен тем, что именно он написал Декларацию независимости США. Она была утверждена 4 июля 1776 года — сейчас в честь этой даты в Америке празднуется День независимости. Однако сейчас в Америке принято считать, что, после того как в 1787 году была принята конституция США, декларация Джефферсона утратила свое значение и является всего лишь исторической реликвией. К тому же автор изложил в ней теорию английского философа Джона Локка о том, что каждый человек имеет прирожденные, неотъемлемые права на жизнь, свободу и собственность. Однако Томас Джефферсон выбросил право на собственность, записав в текст декларации право людей на стремление к счастью. К собственности он вообще относился с подозрением, сказав однажды: «Я не замечал, чтобы честность людей возрастала вместе с их богатством».

Декларацию рано списали в архив

Второй абзац декларации звучит так: «Мы считаем самоочевидными следующие истины: что все люди сотворены равными; что они наделены своим Создателем определенными неотчуждаемыми правами, среди которых право на жизнь, свободу и стремление к счастью. Для обеспечения этих прав учреждены среди людей правительства, чья справедливая власть зиждется на согласии управляемых. Всякий раз, когда какая-либо форма правления нарушает этот принцип, народ вправе изменить или уничтожить ее и учредить новое правительство, основанное на таких принципах и такой организации власти, какие, по мнению народа, более всего могут способствовать его безопасности и счастью».

Проект декларации также осуждал рабство и работорговлю, но слова Джефферсона о том, что «пиратскую войну, позорящую даже языческие страны, вел христианский король Англии», делегаты на всякий случай решили вычеркнуть. Автор не настаивал, поскольку считал, что отмена рабства — это вопрос времени. В этом отношении он сравнивал Америку с человеком, схватившим волка за уши, — держать трудно, а отпустить страшно. Джефферсон был чрезвычайно рад тому, что из текста декларации не был вычеркнут абзац, касающийся прав граждан и ответственности правительства, причем не только британского, как подумали простодушные делегаты конгресса, но и любого другого.

Лишь спустя некоторое время до американских государственных деятелей стало доходить, что Джефферсон загнал их в ловушку. Ведь что такое стремление к счастью, которое он провозгласил естественным правом человека? Один видит счастье в том, чтобы обрабатывать землю, выращивать пшеницу, лен и виноград, другой — растить и воспитывать детей, третий — познавать тайны Вселенной, и этот список бесконечен. Но если правительство не сделает каждого человека счастливым, то оно должно быть свергнуто. Согласитесь, это интересная мысль. Кажется, декларацию Джефферсона рано списали в архив.

Чтобы избавиться от весьма неудобного документа, утвержденного конгрессом, государственные деятели поступили просто — разработали проект конституции, в которой ни словом не упомянули о правах человека, а Джефферсона, чтобы он не мешал, отправили во Францию. Но вывести его из игры не получилось. В переписке со своими друзьями и сторонниками он обосновал необходимость утверждения десяти поправок к конституции, касающихся свободы слова, печати, совести, права на суд присяжных, на ношение оружия и др. Сейчас они известны как «Билль о правах».

Скрытый смысл «Билля о правах»

На первый взгляд, с этими поправками все предельно ясно. Но ведь свобода — она или есть, или ее нет. Это как булгаковская осетрина второй свежести. А можно ли, например, в рамках свободы печати распространять об известных людях всякие непотребности и небылицы? Чтобы понять истинный смысл поправок к конституции США, надо учесть, что они непосредственно следовали из Декларации независимости. Что или кто может ограничить произвол со стороны правительства? Только сами граждане. Но в распоряжении правительства есть внутренние войска и полиция, а простые люди беззащитны. Следовательно, их нужно вооружить. «Свободный человек, — писал Томас Джефферсон, — никогда не может быть ограничен в праве использования оружия. Прежде всего оружие необходимо человеку потому, что оно — последний рубикон, охраняющий его от тирании правительства». Иными словами, оружие нужно гражданам вовсе не для борьбы с уголовными преступниками или с оккупантами — для этого есть полиция и вооруженные силы, которые, как и правительство, находятся на содержании граждан.

Но если оружие — это на крайний случай, то какие дополнительные средства народ может использовать, если правительство покушается на его неотъемлемые права на жизнь, свободу и стремление к счастью? По мнению Джефферсона, гражданин вправе высказать все, что он об этом думает, — в этом и только в этом заключается свобода слова. Кроме того, он вправе обратиться в суд. Но обращаться к судье, назначенному правительством или даже президентом, это все равно что просить соседского кота как-то повлиять на кошку, которая сутками спит на диване и не обращает внимания на мышей. Стало быть, судья, рассматривающий претензии гражданина к местной власти, должен избираться населением. Но семейные дрязги и хозяйственные споры он, конечно, решать не вправе, поскольку не знает законодательство. Это же касается и суда присяжных. Джефферсон писал друзьям: «Я рассматриваю суд присяжных в качестве единственного якоря, до сих пор придуманного людьми, при помощи которого государство может удерживаться за принципы его конституции».

А что он имел в виду под свободой печати? Всего лишь право СМИ рассказывать гражданам о работе должностных лиц всю подноготную. «Если бы мне довелось, — говорил Джефферсон, — выбирать между правительством без газет и газетами без правительства‚ я без колебаний выбрал бы последнее». Что же касается распространения слухов о частной жизни граждан, то здесь, по мнению автора Декларации независимости, ни о какой свободе печати не может быть и речи.

«Билль о правах» был утвержден в 1791 году, причем только потому, что без этих поправок конституция США не была бы ратифицирована. Но уже в 1798 году правительственные чиновники обратились к конгрессу с предложением приструнить американских газетчиков, которые буквально обливают грязью уважаемых отцов семейств. Конгрессмены прониклись и сходу приняли «Закон о подстрекательстве». Кто же имелся в виду под «отцами семейств»? Закон предусматривал уголовную ответственность для тех, кто «напишет, напечатает, произнесет или опубликует какое-либо ложное, злонамеренно бесчестящее произведение против правительства США, какой-либо из палат конгресса или президента с целью опозорить их либо вызвать к ним неуважение, дискредитировать их доброе имя, либо возбудить к ним ненависть народа США». После того как по этому закону были осуждены к тюремному заключению 14 редакторов американских газет, чиновники почувствовали себя весьма вольготно.

«Правительство и есть наша основная проблема»

Томас Джефферсон добился того, чтобы суд штата Вирджиния признал этот закон неконституционным, а став президентом США, немедленно освободил газетчиков из заточения. Тогда же он произнес замечательную фразу: «Когда народ боится правительства — это тирания. Когда правительство боится народа — это свобода». Джефферсон стал первым президентом,‚ принявшим присягу в еще недостроенном Капитолии, причем на церемонию инаугурации он пришел пешком вместе с друзьями. Вступив в должность, он отменил пышные церемонии,‚ титулы «сиятельство» и «высочество». По делам он ездил верхом на лошади, а в его кабинет мог зайти любой желающий. Во внешней политике он придерживался принципа, сформулированного Джорджем Вашингтоном: «Народ, который отдает себя во власть привычных чувств любви или ненависти по отношению к другому народу, становится в какой-то степени рабом. Рабом своей ненависти или своей любви». Джефферсон вел оживленную переписку с государственными деятелями всего мира. Один из них написал ему: «Я всегда питал высокое уважение к вашему народу, который сумел воспользоваться своей независимостью, выработав себе свободную и мудрую конституцию, обеспечивающую счастье всех и каждому в отдельности». Автором этих слов был российский император Александр I.

На вопрос журналистов о том, чем он руководствуется во внутренней политике, Джефферсон ответил: «Вся работа правительства сводится к искусству быть честным». Когда в 1808 году завершился второй срок его пребывания на посту президента США, он отказался выдвигать свою кандидатуру на третий срок, передав дела соратнику по республиканской партии Джеймсу Мэдисону. Своему другу Джефферсон написал: «Никогда еще ни один узник, освобожденный от своих цепей, не испытывал такого облегчения, как я, сбросив оковы власти». Он умер 4 июля 1826 года — ровно через 50 лет после подписания Декларации независимости, успев создать почти с нуля Вирджинский университет. За десять дней до смерти Томас Джефферсон в письме мэру Нью-Йорка подвел главный итог своей жизни: «У всех уже открылись — или открываются — глаза на права человека. Всеобщее распространение света науки уже сделало всем очевидной вполне осязаемую истину: люди, составляющие большинство человечества, не рождаются на свет с седлами на своих спинах, точно так же, как и немногие привилегированные не рождаются в сапогах со шпорами, готовыми милостью Божьей законно ездить верхом на других».

Давно замечено, что, если государственные деятели США забывали о Джефферсоне, Америка сталкивалась с большими проблемами. И напротив, бравшие пример с третьего президента США добивались больших успехов. Можно вспомнить Авраама Линкольна, старающегося во всем походить на своего кумира. Или Рональда Рейгана, который вывел Америку из глубокого экономического и финансового кризиса, руководствуясь принципом в стиле Джефферсона США: «Нам не следует ожидать, что правительство решит наши проблемы. Правительство и есть наша основная проблема». А Франклин Рузвельт, перебирая варианты решения какой-либо сложной проблемы, всегда задавал себе вопрос: «Есть ли на горизонте Джефферсон?»

МИХАИЛ ВОЛОДИН
Первая крымская N 270, 17 АПРЕЛЯ/23 АПРЕЛЯ 2009

День 13 апреля